От компромисса к войне. Как Украина прошла путь от 1991 года до Майдана и эпохи потрясений

24 августа Украина отпраздновала 26 лет независимости. А 21 ноября будет отмечать четвертую годовщину начала Евромайдана.

Последняя дата разделила историю Украины на «до» и «после».

Украина до ноября 2013 года и после – это две совершенно разные страны. Принципиально разные. И, можно сказать, даже во-многом враждебные друг другу. По своей концепции, идеологии, взглядам на прошлое и на будущее.

Поэтому день рождения нынешней Украины – не 24 августа, а именно 21 ноября. Так же, как и Советский Союз вел свою родословную с 7 ноября 1917 года.

Так же, как 7 ноября преломился прежний ход истории России, так и 21 ноября преломился прежний ход истории Украины. Хотя, естественно, и в том и в другом случае, задолго до революционных событий, в обществе вызрели их объективные предпосылки, которые делали перелом если не предопределенным, то крайне вероятным.

Для того чтобы понять, как это произошло и что ждет дальше нашу страну, мы решили подробно разобрать все 25 лет независимости Украины.

Как государство прошло путь от 24 августа 1991 года до Майдана, войны и потери территорий.

Посмотрим в прошлое, чтобы понять будущее.

Год первый. Независимость как плод Большого Компромисса

Еще в начале августа 1991 года мало что предвещало скорое провозглашение независимости Украины. За полгода до того – 17 марта 1991 года – прошел референдум, на котором 70,2% жителей УССР проголосовали за сохранение Советского Союза. Национальное движение было популярно на Западной Украине и в Киеве, но даже в центральных областях к нему относились, мягко говоря, настороженно.

В Верховной Раде заседало коммунистическое большинство, ведомое Александром Морозом. Спикером был член ЦК КПУ Леонид Кравчук.

Все изменилось в течение трех дней.

В 1991 году украинцы проголосовали за выход из СССР

Путч ГКЧП 19 августа и его последующий провал привели к резкому переосмыслению партноменклатурой УССР своего отношения к сохранению Союза. Было очевидно, что власть в Москве постепенно переходит от Горбачева к президенту России Борису Ельцину и СССР, вместе с социалистической системой, в своем прежнем виде доживает последние дни.

А потому – не стоит ли последовать примеру Прибалтики и объявить независимость, пока есть такая возможность? Чтоб не делиться потом с союзным центром властью и государственными активами накануне их приватизации?

Такой логикой руководствовались и красные директора юго-востока, и киевские партаппаратчики. Именно поэтому, объединившись с национальными силами, они и проголосовали за независимость 24 августа. Компромисс этих трех групп, пережив различные трансформации, стал фундаментом, на котором жила и развивалась Украина вплоть до 2014 года.

Именно этот Компромисс и стал прародителем украинской государственности. Которая, благодаря ему, и явилась на свет без войны и крови.

1 декабря более 90% жителей республики на референдуме проголосовали за независимость. Одновременно первым президентом был избран Леонид Кравчук.

Тем самым граждане новой страны как бы освятили Компромисс, показав, что не хотят резких изменений: по сути, они голосовали за ту же УССР, но без всесоюзного бардака времен Горбачева и перестройки.

Год второй. Испытание Компромисса на прочность

Первый же год независимости стал для Украины величайшим испытанием. Основной удар был нанесен по экономике. Со 2 января цены ушли в свободное плавание. Прежняя социалистическая система хозяйствования начала быстро рушиться, но нормальная рыночная экономика еще не возникла. Начался хаос, который усугублялся разрывом внутрисоюзных хозяйственных связей. Народ быстро нищал.

Справедливости ради следует признать, что Украина в данном случае была скорее ведомой. Основной тренд задавала политика шоковой терапии, проводимой руководством России. Но для миллионов украинцев наступление экономического коллапса начало четко ассоциироваться с независимостью страны.

Кроме того, уже с осени 1992 года стал заметен разрыв в уровне жизни Украины и России. В последней за счет средств от экспорта нефти и газа удавалось несколько смягчить удар реформ. В Украине же таких подпорок не было.

Введенный в 1992 году купоно-карбованец быстро обесценивался.

Так выглядели купоно-карбованцы

Народ зароптал. Особенно заметное брожение было в Крыму, где начался острый конфликт между Украиной и Россией по разделу Черноморского флота, что совпало с ростом пророссийских настроений.

Полуостров постепенно становился потенциальной горячей точкой.

Параллельно Киев начал активную украинизацию гуманитарной сферы. Была предпринята попытка отделения украинских приходов от Русской православной церкви, которая удалась лишь частично и привела к расколу в украинском православии и к череде острейших конфликтов.

На этом фоне Кравчук попытался восстановить пошатнувшийся Компромисс, выдвинув на пост премьера одного из лидеров красного директората юго-востока, директора «Южмаша» Леонида Кучму. Он запомнился обращением к парламенту с призывом сказать, что ему построить. А также словами о необходимости наведения порядка и поиска общего языка с Россией.

Но это не сильно помогло.

Год третий. Кризис и возврат к Компромиссу

1993 год в экономическом плане стал еще хуже предыдущего. Именно тогда в Украине была зафиксирована гиперинфляция – цены выросли на 10 000%. В июне началась забастовка шахтеров Донбасса, которая переросла в массовые акции протеста в регионе. Формальным поводом был очередной скачок цен.

Неформальным тогда назывался конфликт за власть между днепропетровским кланом (во главе с Кучмой) и донецким (во главе с мэром Донецка Ефимом Звягильским). Тогда, собственно, об этих кланах страна впервые и заговорила.

Забастовка шахтеров в Донецке

Но в реальности значение тех событий было гораздо шире. Требования бастующих были не только антиправительственными, но и, по нынешним меркам, сепаратистскими. Уже тогда в Донбассе призывали дать ему экономическую самостоятельность и автономию, восстановить связи с Россией.

Вместе с усиливающимся пророссийским движением в Крыму, а также нарастанием социально-экономических проблем, это стало критическим вызовом для украинской независимости. В киевских СМИ тогда было много призывов придушить «донецкий мятеж» (говоря языком нашего времени – начать АТО еще в 1993 году).

Но Кравчук и его окружение тогда рассудили иначе. Они пошли на Компромисс. Ефим Звягильский был назначен первым вице-премьером (а вскоре и и.о. премьера – Кучма не захотел с ним работать и подал в отставку). Акции протеста пошли на спад.

В том же году было заключено временное соглашение с Россией о базировании Черноморского флота в Крыму, что снизило накал страстей на полуострове.

Во внутренней политике же постепенно установилось правило: экономикой и бизнесом занимается русскоязычный юго-восток (в первую очередь – конкурирующие друг с другом донецкий и днепропетровский кланы), гуманитарную же сферу оставили националистам.

Суровые коммерсанты и красные директора юго-востока чувствовали себя реальными хозяевами страны и свысока смотрели на странных людей в вышиванках, которые занимались украинизацией образования, переписыванием учебников истории и прочими малозначимыми, с точки зрения крепких хозяйственников, вопросами.

Любопытно, что первое пришествие донецких во власть ознаменовалось первой временной стабилизацией экономики. Правительство Звягильского постепенно снизило инфляцию, договорилось с Россией о поставках энергоносителей, в сфере госуправления начали наводить порядок. Хотя социально-экономическое положение страны оставалось тяжелейшим. Народ прозябал в нищете, свирепствовали коррупция и бандитизм.

Возвращаясь к событиям лета 1993 года, следует признать, что если бы тогда центральное правительство решилось на силовой вариант действий против Донбасса, то Украины в нынешних границах уже не существовало бы. Начало вооруженных столкновений, на фоне пика острейшего социально-экономического кризиса, неизбежно привело бы к распаду государства и погружению его осколков в долгие годы хаоса и анархии.

Но тогда страна сумела отойти от края пропасти.

Год четвертый. Оформление государства

В 1994 году Украина подписала одно из самых важных в своей истории соглашений – Будапештский меморандум об отказе от ядерного оружия. Это было важнейшим решением, которое на тот момент сняло напряженность вокруг нашей страны. Хотя, как показали последующие события, государства, подписавшие меморандум, не стали в реальности гарантами суверенитета и территориальной целостности Украины. Но об этом позже.

Во внутренней политике 1994 год был годом выборов. В марте прошли досрочные выборы Верховного Совета. Для многих в Киеве стали шоком их результаты – во многих округах победили представители возрожденной компартии и социалисты Александра Мороза (после выборов он стал спикером парламента).

«Красные» шли на выборы под нехитрым лозунгом «А при комуністах було пити що і їсти». Плюс обещали дружить с Россией. На фоне экономико-гуманитарной катастрофы, которая произошла к тому времени в Украине, эти лозунги оказались весьма востребованными.

Тренд уловил находившийся в опале Леонид Кучма. На последующие выборы президента он шел под лозунгами борьбы с коррупцией и с плакатом «Украина и Россия: меньше рек, больше мостов». Его активно поддерживало российское телевидение.

Кучма победил Кравчука во втором туре.

Правда, сразу стало понятно, что пророссийским президентом он не будет.

Летом-осенью 1994 года Кучма путем интриг сначала расколол и помножил на ноль ориентированное на РФ руководство Крыма во главе с Мешковым и Цековым. Поста президента Крыма Мешков лишился в марте 1995 года, но уже до того превратился в ничего не решающую фигуру.

С тех пор и вплоть до февраля 2014 года на полуострове пророссийские силы были полностью маргинализированы.

При этом каких-то резких выпадов против Москвы Кучма старался не делать, завязав крепкую мужскую дружбу с Ельциным и российским премьером Черномырдиным. Параллельно налаживая контакты с Западом и МВФ.

Позже такая политика получила название «многовекторности». Своего рода – геополитический Компромисс, который позволил относительно безконфликтно существовать Украине в не самом простом окружении.

Год пятый. Окончательный выбор курса

Стабилизировав внешнеполитическую ситуацию вокруг Украины и потушив горячие точки внутри страны, Кучма определился и с внутренним курсом, который обозначил на долгие годы вектор развития государства.

Ключевым был вопрос собственности. Хотя приватизация началась еще в 1993-м, она шла ни шатко, ни валко.

Поэтому в 1995 году стоял выбор стратегии. Вариантов было три. Первый – повернуть вспять и пойти по пути госкапитализма, по которому повел Белоруссию Александр Лукашенко. Второй – встать на восточноевропейский путь, пустив в страну крупные западные корпорации. Третий – предпочесть российский путь, сделав ставку на взращивание собственных финансово-промышленных групп.

Кучма выбрал третий вариант. Тем более, что он был наиболее логичным с точки зрения той бизнес-промышленной среды, которая фактически управляла Украиной.

Это решение имело далекоидущие последствия. С одной стороны, оно позволило создать крупный национальный капитал, который, пройдя бурный этап своего рождения, постепенно начал возвращать к жизни промышленный потенциал государства, инвестировать в развитие экономики, создавать рабочие места (благодаря чему до 2014 года Украина смогла избежать тотальной деиндустриализации, которая произошла во многих странах Восточной Европы).

С другой стороны, стремясь обезопасить себя от конкуренции с более мощными российскими и западными ФПГ, олигархи возвели мощные коррупционные барьеры, установив тесную смычку с властью, используя ее для минимизации налогов и максимизации прибыли.

Поэтому, когда сейчас западные партнеры сетуют на коррупцию и на то, как много еще Украине нужно сделать, чтобы стать «нормальной европейской страной», они имеют в виду именно наличие проблемы в лице крупного национального капитала, который не хочет пускать конкурентов на свое охотничье поле и живет по принципу «Техас должны грабить техасцы».

Также наличие национального капитала создало экономический базис для политики многовекторности (олигархи были заинтересованы в нормальных отношениях и с Западом, и с Россией). И, после того как в 2014 году эта политика почила в бозе, созданная при Кучме политико-экономическая система оказалась в глубоком кризисе.

Но вернемся в 1995 год.

Если в деле создания крупнейших российских ФПГ ключевую роль сыграли так называемые залоговые аукционы, то у украинского олигархата был более экзотический способ появления на свет.

Он родился из сложных газово-зачетных тем. Когда частной фирме-газотрейдеру отдавалось право на поставку газа на то или иное предприятие. Затем оно опутывалось долгами, в счет которых трейдер забирал продукцию. И, со временем, полностью устанавливал контроль над его финансово-хозяйственной деятельностью. А еще чуть позже этот контроль оформлялся официально через бесконкурентную приватизацию.

Год шестой. Конституция и Лазаренко

Уже в 1996 году эта схема чуть было не привела к появлению мегакорпорации, которая поставила под свой контроль ключевые отрасли украинской экономики. Речь идет о днепропетровской корпорации «Единые энергосистемы Украины» (ЕЭСУ). Ее возглавляла Юлия Тимошенко, а патронировал назначенный в 1996 году премьер-министром бывший губернатор Днепропетровской области Павел Лазаренко.

Павел Лазаренко

Правда, установила ЕЭСУ этот контроль не сразу. Крупнейшими конкурентами у нее были представители донецкого бизнеса, которые специально для работы на газовом рынке учредили корпорацию «Индустриальный союз Донбасса» (ИСД).

Но вскоре «донецких» с дороги устранили.

Сначала еще в 1995-м взрывом на донецком стадионе «Шахтер» был убит авторитетный человек и президент ФК «Шахтер» Ахать Брагин (известный также как Алик Грек). Весной был расстрелян один из создателей ИСД Александр Момот. Вскоре был уволен со своего поста губернатор области Владимир Щербань, а осенью того же года прямо в аэропорту был убит его однофамилец и неформальный руководитель «донецкого клана» Евгений Щербань.

После всех этих событий главным игроком на газовом рынке и стала ЕЭСУ, а Лазаренко начали рассматривать как основного конкурента Кучме в борьбе за власть в государстве.

Впрочем, Кучма в том же году также добился определенных успехов – он сумел продавить через Верховную Раду Конституцию, которая увеличивала его полномочия и превращала Украину в президентско-парламентскую республику с доминирующей ролью главы государства.

Появление столь мощного института президентства привело к тому, что каждые выборы стали настоящей битвой на уничтожение.

Причем битвой без правил, что сыграло негативную роль в последующей истории страны.

Год седьмой. Падение Лазаренко, политический старт Тимошенко и Януковича

1997 год ознаменовался несколькими знаковыми событиями. Во-первых, экспансия Лазаренко и ЕЭСУ объединила против них самые разные силы, включая самого Кучму.

Летом всесильный премьер был отправлен в отставку и буквально сразу же ушел в оппозицию.

Благо начиналась предвыборная кампания в парламент и Лазаренко возглавил партию «Громада». Его ближайшим соратником стала Юлия Тимошенко. Именно в 1997 году о ней узнала вся страна.

Павел Лазаренко и Юлия Тимошенко

Узнала Украина в тот год и еще одного человека – Виктора Януковича. Он был назначен Кучмой губернатором Донецкой области. Назначение было не случайным.

Готовясь к войне с Лазаренко, президент решил вновь усилить «донецких». На место убитых Брагина и Щербаня пришло новое поколение авторитетных бизнесменов, среди которых ключевую роль играли Ринат Ахметов (унаследовавший от Ахатя Брагина пост президента ФК «Шахтер») и Виталий Гайдук (бывший заместитель губернатора Щербаня, один из идеологов создания ИСД). Янукович же был фигурой, близкой к обоим.

После отставки Лазаренко, бизнес-империя ЕЭСУ была разгромлена в течение считанных месяцев.

У днепропетровской корпорации отняли право поставлять газ на предприятия. Эту синекуру распределили среди других компаний, которые затем и стали костяком формирования крупнейших бизнес-групп Украины.

Во-вторых, был заключен Большой договор о дружбе и сотрудничестве между Украиной и Россией. Он зафиксировал отсутствие территориальных претензий двух государств друг к другу, снял вопрос о статусе Крыма и Севастополя. Отдельным соглашением Украина отдала в аренду России базу Черноморского флота на 20 лет.

Этот договор как бы подчеркивал окончательную постсоветскую нормализацию и стабилизацию отношений между двумя странами. В Союз с Россией, подобно Белоруссии, Украина не пошла, но дружить была готова по всем направлениям.

В-третьих, под патронатом американцев было создано объединение стран СНГ под кодовым названием ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова). Эти государства были не прочь сыграть свою, отличную от России, геополитическую роль на постсоветском пространстве. В частности, в плане транспортировки каспийских энергоносителей в Европу в обход РФ.

Это был первый звоночек о включении Украины в большую мировую игру, в которой она могла оказаться не на одной стороне с Россией.

Впрочем, зыбкость самого объединения и потрясения следующих лет тогда отвлекли внимание от этого вопроса.

В целом 1997 год еще долго вспоминался как самый спокойный год в «лихие 90-е». Введенная в 1996 году гривна была стабильна на уровне 1,8 за доллар. Инфляция уменьшилась до однозначной цифры.

Первый украинец со времен развала Союза – Леонид Каденюк – полетел в космос.

А на поверхности Земли в это время киевское «Динамо» во главе с вернувшимся Валерием Лобановским громило «Барселону» и «Эйндховен». Европа узнала имя Андрея Шевченко.

Год восьмой. Выборы и дефолт

Весной прошли первые партийные выборы в Украине. По партспискам избирают половину парламента, но и этого достаточно, чтобы экраны телевизоров заполонили ролики малоизвестных, но богатых политсил – СДПУ(о), Партии зеленых, провластной НДП, ПСПУ Натальи Витренко и «Громады» Павла Лазаренко.

Все они проходят в парламент, взяв 4-5%. Однако фаворитами остаются старые партии: СПУ (в союзе с Селянской партией), «Народный Рух» и безусловный лидер – Компартия, взявшая четверть всех голосов.

При ее поддержке спикером становится лидер Селянской партии Александр Ткаченко.

Видимая стабильность 1997-го и первой половины 1998-го заканчивается кризисом, который остался в украинской истории как дефолт.

На самом деле дефолта у нас не было – он был в России, где курс рубля обвалился с 6 до 30 за доллар. У нас же произошло «всего лишь» двукратное падение – с 2 до 4 гривен за доллар.

Павел Лазаренко, войдя в парламент, начинает войну против президента, тот отвечает взаимностью: осенью закрыта близкая к олигарху газета «Всеукраинские ведомости», а в декабре происходит раскол «Громады» на группы Лазаренко и Тимошенко – она решила сепаратно помириться с Кучмой.

Параллельно продолжается процесс становления отечественного бизнеса. Последний через зачетные схемы и приватизацию становится собственником крупнейших предприятий.

Западные компании, которые было нацелились на участие в распродаже акций энергокомпаний, пролетают мимо.

На Западе все чаще пишут о тотальной коррупции, установлении авторитарного режима Кучмы и сетуют, что Украина пошла совсем не по тому пути, что страны Восточной Европы.

Год девятый. Кучма-2

Леонид Кучма шел на второй срок в 1999-м в очень плохих условиях. В стране бушевал кризис, народ нищал и сидел без зарплат.

Олигархи решали вопрос первоначального накопления капитала за счет воровства бюджетных средств и разорения пока еще государственных предприятий. Налоги, естественно, никто не платил.

Рейтинг президента был менее 10%, но он не унывал, а развернул кампанию по повторению в Украине проекта «Ельцин-2» 1996 года, для чего во второй тур должны выйти сам Кучма и лидер коммунистов Петр Симоненко.

Проекту мешают двое – лидер социалистов Александр Мороз и глава «Народного Руха» Вячеслав Черновол.

Черновол в марте неожиданно погибает в автомобильной катастрофе.

Вокруг Мороза тем временем ведется грязная борьба: он собирает «каневскую четверку» (Мороз, Ткаченко, Марчук и нынешний эмигрант Владимир Олейник), которая должна выдвинуть единого кандидата, но четверка распадается, и каждый играет сам за себя (а в выигрыше оказывается Кучма).

В октябре в Кривом Роге – покушение на Наталью Витренко, в котором обвиняют Мороза. Обвинение ничем не подтверждено, но свою роль играет: во второй тур выходят Кучма и Симоненко.

Кучма побеждает. Затем было много разговоров о тотальной фальсификации выборов, но лидер коммунистов победу не оспаривал.

На победу действующего президента поставили почти все ведущие ФПГ. Они как раз завершали процесс консолидации активов, создание собственных медиа.

И, в обмен на поддержку Кучмы, им был обещан зеленый свет по всем направлениям. Процесс создания национального капитала вступал в финальную стадию.

Год десятый. Гибель Гонгадзе

1 января 2000 года значительная часть украинцев спешит отметить начало нового века, хотя он начнется только через год.

Но новый экономический век для Украины действительно начался в 2000-м: впервые после почти 10 лет спада экономика начала расти.

По большей части этому способствовала девальвация гривны, которая к тому времени упала до 5,5 за доллар, а также начавшийся экономический рост в соседней России и других странах СНГ.

Но у многих все эти успехи ассоциировались с новым премьером – назначенным на эту должность в конце 1999 года Виктором Ющенко.

Он в 90-е годы занимал пост главы Нацбанка и наладил тесный контакт с западными структурами.

Виктор Ющенко

К тому времени перед Украиной остро стоял вопрос реструктуризации внешнего долга.

Отношения с Западом, после неоднозначных выборов Кучмы, были плохими, и последний, чтобы восстановить диалог, и решил назначить премьером Ющенко. По легенде, ему это настойчиво рекомендовали из Вашингтона.

Поначалу Ющенко не воспринимали всерьез. Но он как бы сам по себе стал аккумулировать ожидания многих украинцев.

Тем более, что бурную деятельность развила вице-премьер Юлия Тимошенко. Она объявила войну бартерно-зачетным схемам в энергетике и позиционировала себя как ярого противника олигархов.

Все это неожиданно для многих превратило Ющенко в альтернативную Кучме фигуру. Серьезную поддержку Виктору Андреевичу оказал и Запад.

С середины 2000 года пошли слухи, что в США именно премьера видят преемником Кучмы на посту президента.

Впрочем, у Кучмы были свои планы на этот счет. Еще в апреле 2000 года он провел референдум, где народ проголосовал за внесение изменений в Конституцию по расширению полномочий президента.

Затем он потребовал от парламента имплементировать его результаты, внеся изменения в Основной закон. Если бы это произошло, Кучма установил бы полный контроль над Верховной Радой, что открыло бы ему дорогу на третий срок, о котором в том же году начали активно говорить.

Еще один важный момент: с лета 2000 года установился весьма плотный контакт между Кучмой и новым президентом России Владимиром Путиным.

Осенью впервые прозвучало предложение о создании международного консорциума по управлению газотранспортной системой Украины. По стране ширились слухи, что возможны и более тесные интеграционные процессы.

Также говорилось и о том, что правительство Ющенко-Тимошенко, уже побившее горшки со многими влиятельными людьми в стране и пользующееся слишком очевидной поддержкой Запада, будет вот-вот отправлено в отставку.

Называлось даже имя нового премьера – главы Госналоговой администрации Николая Азарова. Он и должен был осуществить смену курса. Но этого не произошло.

Случился кассетный скандал.

Еще в сентябре становится известно об исчезновении главного редактора сайта «Украинская правда» Георгия Гонгадзе.

А уже в ноябре Александр Мороз публикует легендарные «пленки Мельниченко», которые косвенно позволяют обвинить Кучму в убийстве Гонгадзе.

Есть много версий, кто стоит за кассетным скандалом. Кто на самом деле помогал майору Мельниченко записывать Кучму, кто и зачем провоцировал президента против Гонгадзе.

Это тема для отдельного исследования. Мы же пока можем констатировать очевидные последствия.

Кучма начинает превращаться в изгоя для международного сообщества. Похоронен его план по третьему сроку. На первые роли в украинской политике при поддержке Запада выдвигается Виктор Ющенко. Украина превращается в поле для большого геополитического сражения. Страна вступила в период больших потрясений.

Именно тогда были предопределены многие последующие события. В первую очередь – начался отсчет времени до первого Майдана.

Год одиннадцатый. Ставки растут

Кассетный скандал упал на подготовленную почву. Кучма за время своего правления успел нажить многочисленных врагов, которые теперь все вместе подняли голову. Главное – теперь было за что воевать: за то, чтобы Кучма поскорее ушел и уступил место Ющенко.

К этому его, в частности, прямым текстом призывал Джордж Сорос.

На улицах Киева начались акции протеста – «Украина без Кучмы». Появился палаточный городок протестующих. Но президент не собирался сдаваться.

Уже 16 января была уволена вице-премьер Юлия Тимошенко. Спустя месяц ее арестовали.

Акция «Украина без Кучмы»

В феврале разогнан палаточный городок. 9 марта происходят жестокие (по тем временам) столкновения участников акции «Украина без Кучмы» с милицией.

Протестующие были рассеяны, начались массовые аресты.

Все это время Ющенко не выказывал поддержки участникам протестов. Наоборот – вместе с Кучмой и спикером Плющом осудил их, назвав фашистами. Виктора Андреевича тогда убедили, что президент его и так выдвинет в свои преемники. Главное – не лезть на рожон.

Однако такой «коллаборационизм» не спасает премьера: в апреле парламент выносит ему вотум недоверия.

Что характерно – накануне он вступил в конфликт с украинскими бизнес-группами, попытавшись отстранить их от участия в приватизации облэнерго. Но «национальный капитал» решил показать Ющенко, кто в стране хозяин.

Впрочем, отставка премьера и окончание акций протеста не означали, что политическая жизнь вернулась в спокойное русло. Украинский политикум начал активно готовиться к выборам в Раду весной 2002 года.

Значительная часть элиты перебегает к Ющенко, формируя вместе с ним блок «Наша Украина». Создается идеология будущего президента – европейский выбор, борьба с коррупцией.

Кучма наспех собирает свой блок «За Единую Украину». Отдельной колонной идет партия СДПУ (о) во главе с Виктором Медведчуком.

Встреча Владимира Путина и Леонида Кучмы в 2001 году

Запад все более мощно атакует Кучму. Обвинения идут одно за другим. В глазах мировой общественности он становится политиком вроде Милошевича. В ответ президент разворачивается к России. Контакт с Путиным укрепляется.

При всем этом экономика продолжает демонстрировать уверенный рост — более 10%. Сокращается инфляция, растут доходы населения.

Год двенадцатый. Сценарий предопределен

Выборы 2002 года закончились для Кучмы неудачно. По партийным спискам первое место заняла «Наша Украина». С небольшим отрывом от нее шли коммунисты. Блок «За единую Украину», во главе с руководителем президентской администрации Владимиром Литвиным, был лишь третьим, набрав почти в два раза меньше, чем блок Ющенко (и то, лишь благодаря тому, что его активно поддержали «донецкие», обеспечив хороший результат в своем регионе).

Прошли также в Раду оппозиционные Соцпартия и Блок Юлии Тимошенко.

После выборов в Раду стало окончательно понятно, что третий срок Кучмы – это несбыточная мечта и гаранту нужно делать выбор.

Либо действительно короновать как своего наследника Ющенко, к чему его подталкивали Запад и часть элиты, либо выставить иного преемника, либо, как предлагали некоторые политтехнологи, внести изменения в Конституцию, преобразовав Украину в парламентскую республику, девальвировав значение поста президента.

Первый вариант Кучма отбросил. Он не доверял Ющенко, к тому же того считали ставленником Запада, что для «многовекторного» украинского бизнеса было неприемлемо.

Впрочем, не доверял Кучма не только Ющенко, а вообще никому. Потому и на второй вариант он также идти не хотел. В итоге было решено пойти по «третьему пути».

Сигналом к его реализации, а также к невозможности компромисса с Ющенко стало назначение главой Администрации президента врага лидера «Нашей Украины» Виктора Медведчука. Последний стал главным идеологом и технологом внесения изменений в Конституцию.

Для того чтобы предотвратить возможный союз «донецких» и Ющенко (который был возможен на почве их общей нелюбви к Медведчуку), на пост премьер-министра был назначен Виктор Янукович.

Но тогда, по описанным выше причинам, никто его как преемника Кучмы не воспринимал. Тем более, что всей стране стала известной история о его двух судимостях.

Придя к выводу, что мягкий вариант с «преемником-Ющенко» не проходит, Запад усилил давление на Кучму.

Еще весной начался скандал с поставками украинской системы ПВО «Кольчуга» в Ирак, о чем якобы были свидетельства на пленках Мельниченко. Это вызвало жесткую реакцию США, хотя украинская власть и доказывала, что поставок не было (что, как потом выяснилось, оказалось правдой).

Но и Банковая не бездействовала. Еще со времен выборов началась массированная кампания по дискредитации Виктора Ющенко.

Его рисовали украинским националистом, бандеровцем, который ненавидит русскоязычных и хочет продать Украину Западу. В этой кампании также активно участвовали российские СМИ, а российские политтехнологи во главе с Маратом Гельманом стали одними из главных стратегов в Администрации президента.

Сценарий будущей битвы в 2002 году был фактически предопределен: война между Виктором Ющенко и тогдашней украинской властью при активном использовании темы раскола страны и при масштабной поддержке Запада и России с той и другой стороны соответственно.

Правда, был шанс если не избежать, то, по крайней мере, смягчить накал этой битвы – действительно провести политреформу, уменьшив полномочия президента. Под знаком этих попыток и прошел весь следующий год.

Год тринадцатый. Конституция и Тузла

2003 год стал успешным для экономики. Рост ВВП составил почти 10%. Подъем активности фиксировался во всех отраслях украинской экономики.

Предприниматели демонстрировали оптимизм и верили в светлое будущее. Оптимизм (как минимум в плане потребительских настроений) постепенно возвращался и к простым украинцам. Об Украине начинают говорить как о новом «экономическом тигре».

Источники роста были прежние: повышение мировых цен на основные экспортные товары, подъем российского рынка (главного для украинского экспорта), наличие недогруженных мощностей в промышленности, увеличение доходов населения, низкие цены на газ (благодаря долгосрочному контракту с Россией).

Отношения с РФ вообще развивались в этот год достаточно бурно. Кучма и Путин договорились о создании трехстороннего консорциума по управлению газотранспортной системой (третьей стороной должна была быть Германия, где канцлером тогда был друг Путина Шредер). Также было объявлено о создании Единого экономического пространства, в которое могли бы войти Россия, Украина, Казахстан и Белоруссия.

Правда, оба проекта остались на бумаге. И не только из-за противодействия американцев, но и по причине нежелания Кучмы и украинской элиты делиться своим влиянием в стране с россиянами. Хорошие отношения с Кремлем были для них важны, чтобы отбиться от Ющенко и Запада, но не более того.

Многовекторность – прежде всего.

Поэтому, как только Киеву представилась возможность улучшить отношения с американцами, направив свой контингент в Ирак, Кучма немедленно сделал это.

Коса Тузла

В тот же год впервые с начала 90-х всплыл вопрос о Крыме. Возник знаменитый конфликт вокруг острова Коса Тузла, к которому начала строить дамбу Россия. Как потом пояснили в Кремле, причиной таких действий стали якобы планы Украины дать разрешение военным кораблям третьих стран (читай — странам НАТО) входить в акваторию Азовского моря.

Конфликт тогда быстро замяли, а решение по кораблям так и не было принято. Но «тузлинский кризис» показал, что на фоне нарастающих противоречий между США и Россией Кремль готов крайне жестко реагировать на любые вопросы, связанные с отношениями Украины и НАТО. Хотя тогда на этот момент, как и на многие другие, в Киеве мало кто обратил внимание.

Во внутренней политике провластный лагерь погрузился в бесконечные интриги и междоусобные войны, что мешало реализации стратегической задачи – проталкиванию через парламент изменений в Конституцию. Процесс этот серьезно застопорился.

Его скрыто саботировали «донецкие», рассчитывая провести Януковича в президенты, и в открытую – «Наша Украина» и Ющенко (по понятным причинам).

Правда, среди сторонников политреформы был Мороз. Лишь под конец года с большим скандалом изменения удалось проголосовать в первом чтении.

Год четырнадцатый. Первый Майдан и третий Большой Компромисс

История с политреформой закончилась крахом уже в апреле 2004 года, когда для ее принятия в окончательном чтении не хватило всего семь голосов.

Это было шоком для команды президента, которая оказалась у разбитого корыта – преемника готового у них не было. Поэтому пришлось быстро делать ставку на единственного, кто был под рукой с наибольшим рейтингом из всех кандидатов от власти, – премьера Виктора Януковича.

Это было роковое решение. Янукович был самым удобным для Ющенко соперником, так как против провластного кандидата с двумя судимостями оппозиция могла легко мобилизовать свой электорат. К тому же к экс-губернатору Донецкой области относились полупрезрительно многие представители украинской элиты и единый фронт в его поддержку выстроить было трудно.

Но, с другой стороны, у Кучмы не было выхода – до старта предвыборной кампании времени оставалось совсем немного, а попытки заменить Януковича в качестве премьера и, соответственно, кандидата от власти на выборах, могли вызвать бунт «донецких» и переход их в лагерь сторонников Ющенко.

С самого начала все пошло по наихудшему сценарию.

Януковичу быстро создали имидж зэка и кандидата, который еще хуже, чем Кучма. Ющенко начал энергичную кампанию. На него скрытно начали делать ставки многие представители украинской элиты, не веря в победу Януковича.

Но надежды политтехнологов Ющенко на легкую прогулку по электоральному полю не оправдались.

С самого начала они недооценили влияние антинационалистической кампании против лидера «Нашей Украины». Вместо того чтобы попытаться ее опровергнуть, они во многом ей потакали, стремясь мобилизовать западноукраинский электорат темой «национальной идеи».

Обратной стороной этого стала мобилизация юго-восточного избирателя.

Крупнейшие СМИ нехотя, но включились в эту кампанию, демонстрируя ролики «про три сорта украинцев», на которые якобы хочет поделить страну Ющенко.

В ответ сторонники последнего начали создавать образ врага из «донецких», рисуя жителей этого региона сплошь бандитами.

На руку Януковичу работала экономика, а также некоторые эффективные шаги его правительства. Так, еще с начала года по примеру России в Украине введена единая ставка подоходного налога – 13%, вместо действовавшей прогрессивной с минимумом в 20% и максимумом в 40%.

Темпы роста ВВП пошли на рекорд – 13%. Никогда ни до, ни после украинская экономика такими темпами не росла.

С осени резко были подняты пенсии и другие соцвыплаты.

Все это привело к тому, что уже в сентябре рейтинги Януковича и Ющенко сравнялись. Стало понятно, что выборы спокойно не пройдут. На стороне премьера открыто играла Россия, на стороне лидера оппозиции – Запад.

Обе стороны создавали из политического конкурента образ врага, стравливая своих сторонников.

Первый тур выборов закончился вничью. Во время второго тура оппозиция заявила о массовых фальсификациях при помощи открепительных талонов (они действительно имели место) и не признала объявленную ЦИК победу Януковича.

В Киеве собрался Майдан. Причем, в отличие от предыдущих протестных акций, он стал по-настоящему массовым.

Сразу вышло не менее 100 тысяч человек, был разбит палаточный городок.

Оранжевый Майдан

Облсоветы и горсоветы центра и запада страны (включая Киевский горсовет) не признали победу Януковича. Столица оказалась в руках митингующих сторонников Ющенко. Кучма не хотел применять силу для их разгона.

Параллельно Верховный суд принял к рассмотрению иск о признании выборов недействительными. И после нескольких дней слушаний объявил вердикт: назначить переголосование второго тура выборов (фактически – третий тур выборов).

Видя ухудшение ситуации в Киеве, сторонники Януковича собрались на знаменитый съезд в Северодонецке, где пригрозили отделением юго-востока от Украины. Россия всемерно поддерживала эти действия.

Страна оказалась на грани гражданской войны.

От нее вновь спас Большой Компромисс. В виде все той же политреформы. Была заключена сделка.

Сторонники Кучмы и Януковича соглашаются «слить» третий тур выборов в пользу Ющенко (для чего переформировалась ЦИК). В ответ «Наша Украина» согласилась проголосовать за изменения Конституции, которые с 1 января 2006 года уменьшали полномочия будущего президента.

Это оказалось стратегическим решением, которое предотвратило войну. К сожалению, не навсегда. А всего лишь на 10 лет…

Год пятнадцатый. Попытка разрушить Большой Компромисс

В начале 2005 года после инаугурации Виктора Ющенко, в его окружении никто не считал, что пошел на какие-то уступки или компромиссы.

О том, что с 1 января 2006 года вступает в силу политреформа, все быстро забыли, так как была уверенность, что за год все успеют переиграть.

И на это действительно были основания.

Колоссальная международная поддержка (весь мир в ходе Оранжевой революции узнал об Украине, и наша страна была на пике популярности), высокий уровень доверия (а точнее, ожиданий) населения, готовность даже бывших врагов (группы поддержки Януковича) присягнуть на верность новому президенту – все это настраивало на оптимистичный лад.

Но Ющенко допустил две ключевые ошибки. Первое – он сходу начал рушить Большой Компромисс, на котором с 1991-1993 годов держалась Украина. Он сразу же отказался от политики многовекторности, провозгласив курс на интеграцию в ЕС и НАТО.

Внутри страны Ющенко сделал упор на «национальное возрождение» (в его понимании, естественно), которое вылилось в насаждение шароварщины, попытки ускорить украинизацию гуманитарной сферы.

Началась усиленная героизация ОУН-УПА, госаппарат вел активную работу по созданию единой поместной церкви и поддержке Киевского патриархата. На этом фоне отношения с Россией стали быстро ухудшаться.

С Донбассом новый президент вел себя подчеркнуто высокомерно. Во время своего первого приезда в Донецк, где местная элита уже была готова верой и правдой служить Ющенко и налаживать с ним коммуникацию, он грубил людям прямо во время совещания в обладминистрации.

Стала крылатой его фраза «перед тобой президент, а не пастух гусей стоит».

Другими словами, Ющенко делал все, чтобы подтвердить основные тезисы предвыборной пропаганды Виктора Януковича.

Именно поэтому Виктор Федорович, которого в начале 2005 года уже было списали в утиль, не растерял свой электорат, а с осени, когда начался кризис в «оранжевом лагере», начал быстро наращивать свою популярность.

Вторая главная ошибка Ющенко заключалась в назначении на пост премьер-министра Юлии Тимошенко.

Хотя это и было прописано в специальном соглашении, по которому Тимошенко поддержала на выборах Ющенко, но все ж таки риски назначения амбициозной и неуправляемой Леди Ю на второй по значимости пост в стране президент должен был просчитывать.

Читайте также

МВФ указал на сильное частное потребление и быстрый рост зарплат россиян

21/12/2024

Набиуллина: 95% активов банковского сектора РФ находятся под санкциями

21/12/2024

Но не просчитал, за что вскоре жестоко поплатился.

Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко

Тимошенко не стала помощником Ющенко в деле управления государством, а сразу же сделалась его главным конкурентом. Новый премьер перетягивала на себя внимание, создавала впечатление, что именно она проводит реформы, а окружение президента (в котором главным врагом она назначила секретаря СНБО Петра Порошенко) их саботирует из коррупционных соображений.

Уже к лету это привело к открытому конфликту между Тимошенко и президентом и его людьми (так называемые «люби друзи»).

Конфликт этот парализовал государственную систему. Заявленные реформы не проводились, вся энергия тратилась на взаимные разборки.

Все это не могло длиться долго, и взрыв произошел в сентябре.

Началось все с пресс-конференции главы Секретариата президента Александра Зинченко, обвинившего в коррупции Петра Порошенко и других «любых друзив», а закончилось отставкой Тимошенко с поста премьер-министра. Леди Ю перешла в открытую и беспощадную оппозицию к Ющенко, большая «оранжевая коалиция» была разрушена.

Для того чтобы сохранить управляемость парламентом и сформировать новый Кабмин, президент пошел на компромисс со своими бывшими врагами.

Был подписан специальный меморандум между президентом и «лидером оппозиции» (именно так он был назван в документе) Виктором Януковичем, который обозначил крах попыток Ющенко и новой «оранжевой власти» разрушить Большой Компромисс.

В последующие годы в этом направлении еще были некоторые поползновения, но они уже не могли иметь никакого успеха.

Стратегически точка была поставлена именно осенью 2005 года. Тогда же сформировался и «триединый» пейзаж украинской политики, который оставался неизменным вплоть до президентских выборов 2010 года.

Есть президент Ющенко, сильно потерявший во влиянии и в популярности. И есть два основных претендента на роль его преемника – Юлия Тимошенко и Виктор Янукович.

Год шестнадцатый. Янукович снова премьер, первые конфликты с Россией, начало истории с НАТО

Уже осенью 2005 года, после кризиса с отставкой Тимошенко и подписания меморандума с Януковичем, стало понятно, что у Ющенко нет сил остановить вступление в силу политреформы с 1 января 2006 года.

Что и произошло.

Изменения в Конституцию резко уменьшали полномочия президента. Правительство теперь формировалось не главой государства, а парламентом. Но реально эти изменения должны были заработать после выборов в Верховную Раду, которые были намечены на март 2006 года.

Эти выборы были первыми, которые проводились по чисто пропорциональной системе (по партспискам), и на них «оранжевые» политические силы пожали плоды своего раскола.

Первое место заняла Партия регионов Виктора Януковича – более 32%. БЮТ сильно отстал – чуть более 22%. «Наша Украина» Виктора Ющенко была лишь третьей – около 15%. Прошли также Соцпартия Александра Мороза и Компартия.

Начались длительные торги по созданию коалиции. В кулуарах шептались, что Ющенко и Партия регионов попытаются создать так называемую «широкую коалицию», ради преодоления раскола страны (как официальный предлог).

Но эти планы активно пыталась торпедировать Юлия Тимошенко, которая настаивала на восстановлении чисто «оранжевой» коалиции в составе БЮТ, «Нашей Украины» и Соцпартии. При этом себя она, естественно, видела в кресле премьера.

Длительным колебаниям Ющенко положили конец американцы, которые в июне порекомендовали ему все-таки согласиться на «оранжевую» коалицию (о мотивах этого – чуть ниже).

Скрепя сердце, президент был вынужден пойти на этот шаг, однако из-за взаимного недоверия участников переговоров процесс снова застопорился, чем тут же воспользовались регионалы.

Они сумели убедить Соцпартию создать коалицию с Партией регионов и коммунистами. Морозу достался пост спикера. Недоброжелатели говорили о том, что социалистам заплатили крупную сумму денег, но следует признать, что объективно все шло к созданию коалиции, в которой бы участвовали регионалы как крупнейшая фракция Рады. Это был общественный тренд. И если в него не включилась «Наша Украина», то не следует удивляться, что включились социалисты.

Ющенко попытался прыгнуть в вагон уходящего поезда. Формально не давая команду «Нашей Украине» вступить в коалицию, он договорился с Партией регионов о сохранении нескольких постов в правительстве для своих людей.

Был подписан Универсал национального единства, где в путаных выражениях проводилась мысль о необходимости преодоления раскола страны. Ющенко внес кандидатуру Януковича на пост премьера. И парламент ее утвердил в июле.

Месяца два сохранялась видимость взаимодействия между президентом и премьером, хотя регионалы очень быстро поставили под свой контроль весь правительственный аппарат. И оставшиеся президентские люди в Кабмине (включая, например, министра внутренних дел Юрия Луценко), чувствовали там себя крайне неуютно.

Ситуация взорвалась в сентябре.

Главной, да и, по сути, единственной, причиной этого стал отказ Виктора Януковича подписывать заявку Украины на присоединение к Плану действий по членству в НАТО (ПДЧ), который открывал путь стране к вступлению в Альянс.

Тут необходимо небольшое отступление. Когда осенью 2005 года Ющенко и Янукович подписывали меморандум, он касался восстановления Большого Компромисса только во внутренней политике.

При этом Ющенко полагал, что у него нет никаких обязательств по возвращению к компромиссу в политике внешней (то есть к многовекторности).

Наоборот, с начала 2006 года президент активизировал евроатлантический и антироссийский вектор. Так, в Новый год началась первая газовая война между Украиной и Россией. Временно был приостановлен транзит газа в Европу.

Война закончилась поражением Украины – был расторгнут прежний, выгодный для страны, долгосрочный договор о поставках газа, по которому цена голубого топлива фиксировалась до 2010 года на уровне 50 долларов за тысячу кубометров. А по новому договору цена сразу выросла почти в два раза (и затем продолжила расти каждый год).

В начале 2006 года Ющенко пытался перебить кампанию Юлии Тимошенко на тему «Ющенко и его люби друзи предали Майдан», педалируя тему противостояния с Россией. Обострилась ситуация вокруг объектов Черноморского флота РФ в Крыму, началась блокада Приднестровья.

Но главное было не это. Существовала договоренность с американцами о том, что Украина в 2006 году подаст заявку на ПДЧ.

Именно поэтому Вашингтон и не хотел, чтобы Ющенко создавал коалицию с регионалами, так как не верил, что те согласятся открыть путь стране в НАТО (антинатовская тема была одной из главных в риторике ПР).

Но после долгих переговоров с Януковичем Ющенко, видимо, решил, что убедил того поддержать курс на евроатлантическую интеграцию, а потому и дал согласие на его премьерство.

Однако, вероятно, они друг друга не поняли. И когда пришло время подписывать заявку на ПДЧ, Янукович отказался это делать.

Кризис разразился практически немедленно. Ющенко осудил отказ. Затем из правительства постепенно удалили людей из президентской квоты. Новый глава Секретариата президента Виктор Балога начал готовить силы к наступлению на правительство Януковича. Тогда же впервые заговорили о роспуске парламента.

В свою очередь регионалы начали переманивать к себе часть депутатов от БЮТ и «Нашей Украины», стремясь довести состав коалиции до 300 человек, чтобы была возможность преодолевать вето президента.

Отметим, что, несмотря на перманентный политический кризис, экономика, после падения 2005 года, вновь увеличила темпы роста, доходы населения тоже росли быстрыми темпами, а футбольная сборная Украины во главе с Олегом Блохиным впервые попала на чемпионат мира и там сразу вышла в четвертьфинал.

Многие смотрели в будущее с оптимизмом. Популярностью пользовалась мысль о том, что Украина становится нормальной страной, в которой политика сама по себе, а экономика сама по себе.

Год семнадцатый. Роспуск парламента, новый кризис и новый компромисс

Кризис в отношениях Януковича и Ющенко нарастал все первые месяцы 2007 года и закончился роспуском Верховной Рады.

Позже Александр Мороз сказал, что главной причиной этого было нежелание его и Януковича поддержать курс интеграции в НАТО (чего требовали американцы).

Возможно, так и было.

Но главным внутренним двигателем процесса выступила Юлия Тимошенко, которая умело играла на противоречиях премьера и президента. Породила эти противоречия политреформа-2004, дав власть премьеру, но позволив президенту до бесконечности блокировать решения правительства и парламента.

Тимошенко решила помочь регионалам, проголосовав вместе с ними за преодоление вето Ющенко на закон о Кабмине. Ловушка сработала: президент с Януковичем окончательно побили горшки.

Виктор Ющенко и Виктор Янукович

После этого Тимошенко стала осаждать уже Ющенко, требуя от него роспуска парламента. Основания были крайне сомнительными (переход депутатов в другие фракции, что по Конституции не является основанием для досрочных выборов), и это смущало президента.

Однако лидер БЮТ была упорна, а регионалы, со своей стороны, только подливали масла в огонь перевербовывая все новые партии нардепов. И 2 апреля Ющенко подписал указ.

Началось новое противостояние: правительство и парламент не признали указ и обратились в Конституционный суд с требованием его отменить.

КС долго тянул резину, а противостояние накалялось.

В стране возникло двоевластие, которое в любой момент могло перерасти в открытый конфликт. В шаге от него Украина оказалась после того, как Ющенко попытался сместить генпрокурора Святослава Пискуна и поставить на его место своего и.о. Правительство и Рада не признали это решение, и силами подконтрольного правительству спецназа МВД было фактически захвачено здание ГПУ. Ющенковского назначенца туда просто не пустили.

Президент в ответ приказал Внутренним войскам идти на Киев. А МВД переподчинило их себе и запретило выполнять приказы Ющенко.

Ситуация вполне могла перерасти в вооруженные столкновения, чреватые гражданской войной.
Но в последний момент вновь противоборствующие стороны пришли к компромиссу. Всю ночь на Троицу на Банковой вели переговоры Ющенко, Янукович и Мороз. Из здания они вышли под утро 27 мая и заявили о договоренности – досрочные выборы парламента будут, но осенью. А до тех пор действует правительство Януковича.

Мороз, Ющенко и Янукович после соглашений 27 мая

По неофициальной информации, была заключена также и закулисная договоренность между регионалами и Юшенко (которую якобы освятил Виктор Балога) о том, что после новых выборов ПР и «Наша Украина» создают новую коалицию. Именно под это обещание Янукович и согласился на досрочные выборы.

Но «не так сталося, як гадалося».

Юлия Тимошенко провела чрезвычайно эффективную кампанию, рассыпая как из рога изобилия предвыборные обещания. И сумела взять 30% голосов. «Наша Украина» пришла третьей с 15%. Формальным победителем выборов была Партия регионов, которая набрала более 34%. Но проблема для регионалов в том, что у БЮТ и у «Нашей Украины» на двоих хватало голосов на создание пусть хрупкого (перевесом всего в два голоса), но большинства в парламенте.

И избирателям Ющенко было трудно объяснить, почему в такой ситуации «Наша Украина» создает коалицию с Януковичем, а не с Тимошенко. Тем более, что активным лоббистом союза с ней стал Юрий Луценко, который возглавлял предвыборный список президентского блока.

Балога и Ющенко долго пытались придумать повод, чтобы избежать коалиции с Тимошенко, но безуспешно.

Большая часть фракции «Нашей Украины» во главе с Луценко выступала за союз с БЮТ. В конце концов эта коалиция была создана. И под конец 2007 года Тимошенко вернулась в кресло премьера. Мало кто тогда понимал, что это стало прологом к ее будущему политическому разгрому на президентских выборах.

А Янукович, наоборот, чудом спасся от убийственной для его рейтинга перспективы создания «ширки» с «Нашей Украиной».

Итоги 2007-го показали, что, становясь заложником геополитической игры внешних сил, Украина быстро может оказаться на грани внутреннего конфликта и даже гражданской войны. Но этот урок ни тогда, ни потом усвоен не был.

Год восемнадцатый. Отказ от НАТО и мировой кризис

В 2008 году произошло два события, которые определили развитие Украины до начала 2014 года.

Первое – это провал плана по вступлению Украины в НАТО. Поначалу тут все шло успешно. Тимошенко подписала заявку на присоединение к Плану действий по членству в НАТО, который Альянс должен был утвердить на своем саммите в Бухаресте.

Правда, вступление в НАТО не пользовалось популярностью у населения (за выступало чуть более 20%), но этот момент было решено исправить массированной информационной кампанией.

Однако к тому времени геополитический баланс в Европе кардинально изменился. Россия пришла к согласию с Францией и Германией в том, что Украина и Грузия не должны получить перспективу членства в НАТО. И ПДЧ усилиями немцев и французов в Бухаресте был провален.

Это имело несколько важнейших последствий. Во-первых, закончилась большая политическая игра Ющенко. Провалив, по сути, выполнение главной задачи своего президентства, он окончательно стал «хромой уткой», роль которой всего лишь определиться, кому передать власть – Януковичу или Тимошенко.

Во-вторых, Украину внешние игроки на время вывели из большой геополитический игры, по факту согласившись с ее нейтральным статусом.

Это побудило ведущих украинских политиков (кроме Ющенко) возвращаться к политике многовекторности. И если Янукович был всегда ей привержен, то активный поиск контактов с Россией Юлии Тимошенко удивил многих, хотя и явился, повторимся, закономерным итогом провала ПДЧ.

Последствия этого разворота сказались уже в августе 2008 года, когда после войны в Южной Осетии Тимошенко, в отличие от Ющенко, не осудила четко Россию. Такая позиция премьера обострила и без того сильнейшие противоречия с Банковой и уже в сентябре привела к развалу коалиции БЮТ и «Нашей Украины».

Тогда же впервые заговорили о создании коалиции между БЮТ и Партией регионов. После перехода Тимошенко к многовекторности принципиальных разногласий между двумя политсилами действительно не было.

Кроме того, к концу 2008 года и в элите (кроме Ющенко), и среди большинства населения сложилась схема общенационального консенсуса, вокруг которого можно было бы объединяться. Эта схема включала нейтральный статус страны (дружим и с Западом, и с Россией), отказ от педалирования болезненных тем, раскалывающих общество (история, церковь, язык), предоставление русскому языку статуса официального в русскоязычных регионах и отказ от насильственной украинизации, а также уход от попыток устроить передел собственности.

Если бы в 2008-2010 годах возникла широкая коалиция вокруг этих идей, то и развитие страны могло бы пойти совсем по-другому. Но договоренности и тогда, и потом срывались из-за огромного недоверия между потенциальными партнерами.

Да и слишком конфликтные были фигуры с обеих сторон. Для избирателей Юлии Тимошенко Янукович был «зэком», с которым нельзя ни о чем договариваться. А для избирателей Януковича Тимошенко была пройдохой и воровкой, которая, как гласит легенда, обещала обнести Донбасс колючей проволокой.

Играло существенную роль и то, что значительная часть «идейных» майдановских активистов считали себя носителями «единственно верного учения» о пути развития Украины и не принимали никаких альтернатив, не признавали права на иное мнение у «сине-белых» оппонентов, расценивая как предательство любые попытки «оранжевых» вождей договориться с регионалами.

Отсутствие умения держать данное слово и идти на взаимные уступки стало визитной карточкой украинских политиков, что сыграло свою роковую роль в трагических событиях уже через пять лет.

В конце же 2008 года Тимошенко создала в парламенте шаткий альянс из БЮТ, части «Нашей Украины» и блока Литвина, благодаря чему Раду удалось спасти от роспуска (что уже попытался было сделать Ющенко).

Но в это время политические баталии отступили на второй план. Главным событием стал мировой кризис. Начался он с ипотечного коллапса в США и резко обострился после краха банка Lehman Brothers в сентябре 2008 года. Правительство поначалу беспечно отреагировало на тревожные вести из-за океана. Но уже вскоре оказалось, что Украину накрывает волна экономического цунами.

Кризис уничтожил практически все источники роста, которые до того питали украинскую экономику. В частности, начался обвал цен на основные товары украинского экспорта, а главное – прекратился поток западных кредитов украинским банкам, который до того перекрывал дефицит платежного баланса.

Курс гривны в 2008 году

Гривна рухнула с 5 до 8 за доллар, начался обвал промышленности, крах банков, паника населения. От иллюзии «бесконечного процветания» и потребительского бума, которая охватила украинцев в предыдущие годы, не осталось и следа.

Это имело значительные последствия. Украина вступила в длительный период стагнации (перешедшей в обвал после событий 2014 года). Рушились мечты, нарастало разочарование.

В политическом плане кризис нанес колоссальный удар по перспективам Тимошенко на выборах президента.

И до того она с трудом выполняла большую часть своих предвыборных обещаний (а о некоторых сразу же забыла), а после кризиса это стало и вовсе невозможным.

Год девятнадцатый. Контракт Путина – Тимошенко и выборы

Новый 2009-й Украина встречала без газа. То есть в хранилищах он еще был, но контракта не было. Контроль над газовыми потоками означал для Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко контроль над финансовыми ресурсами для президентской кампании, и они наперегонки посылали эмиссаров к Владимиру Путину, стараясь предложить более выгодные условия, чем конкурент.

В результате к 1 января так и не сторговались. «Газпром» перекрыл вентиль, и стало ясно, что до конца зимы газа на отопление не хватит. И тогда Тимошенко решилась на крайний шаг: без решения правительства она поехала в Москву и договорилась о контракте, который определил многое в судьбе страны на следующие пять лет.

Базовая цена газа была неслыханной – 450 долларов за тысячу кубометров. Но Тимошенко получила скидку на один год и, к тому же, использовала 11 млрд кубов газа, принадлежащего «РосУкрЭнерго». Этого ей хватало, чтобы пройти 2009-й со средней ценой в 232 доллара. А что будет потом тогда не думалось.

Россия же получила очень сильный рычаг давления на Украину. Которым она потом и воспользовалась по полной программе.

Ющенко в жесткой форме осудил заключение контракта Тимошенко – Путина и окончательно решил сделать ставку на «утопление» Леди Ю и ее перспектив на президентских выборах.
Став, таким образом, негласным союзником Януковича.

Благо, рейтинг самой Тимошенко был подкошен экономическим кризисом, грузом невыполненных обещаний, а также постоянными скандалами. Вроде готовящейся «ширки» между БЮТ и Партией регионов (от которой потом публично отказался Виктор Янукович), убийства человека нардепом Лозинским, паники по поводу птичьего гриппа и педофильского скандала в «Артеке».

Несмотря на это, Тимошенко вела очень грамотную и энергичную предвыборную кампанию, и в какой-то момент стало казаться, что у нее есть шансы победить Януковича. Олигархи флегматично наблюдали за этим процессом, разложив яйца сразу по двум корзинам.

Главный лознуг кампании Тимошенко — Вона працює

Год двадцатый. Янукович – президент

Уже в конце 2009 года стало понятно, что рейтинг Януковича уходит в отрыв и вряд ли Тимошенко сможет его преодолеть. Поэтому итоги выборов, на которых во втором туре победил Янукович, все восприняли как должное, и попытки Леди Ю оспорить их результаты не увенчались успехом.

Инаугурация Виктора Януковича

Хотя некоторое время казалось, что стране предстоит наблюдать за напряженной борьбой между Януковичем-президентом и Тимошенко-премьером.

Но украинская элита и ее представители в парламенте настолько устали от политических междоусобиц и так были истощены кризисом, что хотели скорейшей стабилизации.

Поэтому в лагерь к регионалам сразу же переметнулись десятки депутатов от БЮТ, «Нашей Украины». Вместе с фракциями Литвина и коммунистами ПР создала коалицию, отправив в отставку правительство Тимошенко и назначив на ее место Николая Азарова.

Осенью того же года, укрепив собственную вертикаль власти, Янукович через Конституционный суд восстановил действие прежней Конституции, вернув себе полномочия Леонида Кучмы.

Оппозиция тогда это назвала узурпацией власти, но Виктора Федоровича это мало беспокоило. Главное для себя он сделал – вывел правительство из-под контроля парламента (и сидевших там представителей олигархов).

А значит открывался путь к избавлению от зависимости от тех людей, которые ему помогли прийти к власти.

Именно с этого момента начался отсчет внутреннего кризиса в команде Януковича, способствовавшего победе Майдана в 2014-м.

Но это было потом. Весной же 2010 года нужно было решать срочные проблемы. Правительство Тимошенко весь 2009 год занимало деньги под огромные проценты, которые теперь пришло время отдавать. Одновременно цена на газ превысила 300 долларов, обрушив в глубокий минус платежный баланс страны. Назревал новый кризис.

Однако Януковичу, вопреки сомнениям многих, удалось решить эти проблемы.

21 апреля президенты Украины и России подписали Харьковские соглашения – 100-долларовая скидка на газ в обмен на продление пребывания Черноморского флота в Крыму до 2042 года.
Это вызвало бурные протесты оппозиции, но они действия не возымели. Дыру в торговом балансе заткнули, гривну спасли от падения.

Далее возобновилось сотрудничество с МВФ. За счет полученного транша и восстановления экономического роста правительство смогло погасить большую часть долгов Тимошенко и само начало активно занимать на внешнем рынке средства (через размещение еврооблигаций).

К концу лета казалось, что страна возвращается в старые добрые времена Кучмы – многовекторная политика (дружим и с Западом, и с Россией), экономический рост, политическая стабильность.

Немного смущали раскручиваемые при поддержке оппозиции акции протеста вроде «Налогового майдана» в ноябре 2010 года, но и они быстро сходили на нет без особых последствий. Также пока не угрожали власти смутные слухи о разгуле коррупции, о внедрении «института смотрящих», о грандиозной стройке в «Межигорье».

Казалось, что стабильности ничто не угрожает. Но это было обманчивым впечатлением.

Год двадцать первый. Осуждение Тимошенко, обострение отношений с Россией и Западом

Внешне 2011 год был одним из самых спокойных в истории независимой Украины. Правительство усиленно готовилось к Евро-2012, ускорился экономический рост, постепенно росли зарплаты при неизменном курсе гривны.

Однако уже в этом году прозвучали первые звоночки грядущих проблем. В первую очередь, ухудшились отношения с Россией. Дело в том, что из-за роста цен на нефть вновь до 300 и более долларов выросла цена на газ, нивелировав положительный эффект от Харьковских соглашений.

Янукович обратился к руководству России с просьбой пересмотреть в целом кабальную формулу расчета цены на газ, чтобы снизить его стоимость. Но из Москвы поступил ответ: любые новые уступки будут возможны лишь после присоединения Украины к Таможенному союзу. Это объединение трех стран – России, Казахстана и Беларуси – заработало как раз в 2011 году и стало первым реально функционирующим интеграционным проектом на постсоветском пространстве.

В РФ хотели видеть в его составе Украину, а потому и задействовали «газовый рычаг».

Однако Януковичу и его окружению, которое жило по описанному выше принципу «Техас должны грабить техасцы», отнюдь не хотелось делегировать часть своих полномочий неким наднациональным органам.

Тем более, когда речь шла о таможенных потоках, которые были для власти одним из главных источников теневых доходов.

Переговоры о газе и других экономических уступках Украине со стороны России зашли в тупик. Цена на газ росла, давление на курс гривны усиливалось. Дыру в платежном балансе вновь стали закрывать за счет зарубежных займов.

Параллельно начали ухудшаться отношения и с Западом. Там Януковича никогда не любили, считали подозрительным типом, склонным к коррупции и к сделкам с Россией.

Но так как он первое время проводил довольно аккуратную политику, активно вел переговоры о подписании выгодного для европейцев Соглашения об ассоциации с ЕС (включая зону свободной торговли), то особо Запад на него не давил. Хотя и продолжал оказывать содействие оппозиции в лице Юлии Тимошенко и Арсения Яценюка, так как не хотел создания ситуации, когда Янукович останется безальтернативным лидером.

Это властям не нравилось. Тем более, что оппозиция вела себя достаточно активно, постоянно пытаясь устраивать какую-то смуту.

Поэтому с конца 2010 года началось постепенное закручивание гаек. Был арестован Юрий Луценко и возбуждено сразу несколько дел против Юлии Тимошенко.

Через некоторое время из них выделили одно основное – о злоупотреблении властью в связи с подписанием газового контракта с Россией в ущерб Украине. Главную роль сыграла актуальность данной темы, с учетом нарастающих «газовых» проблем с РФ.

Суд над Юлией Тимошенко

Суд над Тимошенко стартовал в июне 2011 года. Судил экс-премьера ставший знаменитым Родион Киреев. Тимошенко не признавала обвинение и издевалась и над прокурорами, и над Киреевым.

Западу этот процесс с самого начала не нравился, но так как все ждали, что он сведется в худшем случае к условному сроку для Тимошенко, особо по этому поводу не переживали.

Однако в августе дело неожиданно приняло жесткий оборот. После очередной перепалки с Тимошенко Киреев постановил взять ее под стражу. Это вызвало шок. Еще ни разу бывшего премьера в украинскую тюрьму не бросали.

И если уличные волнения оказались на удивление вялыми, то реакция Запада была предельно жесткой. Там потребовали немедленно освободить Тимошенко. А настоящий кризис разразился в октябре, когда Киреев огласил приговор: семь лет лишения свободы.

ЕС прекратил переговоры по Соглашению об ассоциации. США впервые пригрозили санкциями.

Янукович по привычке попытался разыграть российскую карту, восстановив отношения с Москвой, но особых успехов не добился. Россия ставила прежнее условие – Таможенный союз.

Таким образом, к концу 2011 года Янукович оказался перед угрозой серьезного кризиса. Причем во многом он был обусловлен изменением геополитического баланса в Восточной Европе.

Россия благодаря росту цен на нефть быстро оправилась от последствий кризиса. Ее экономика росла вместе с уровнем жизни населения. В то время ЕС продолжало лихорадить, а восточноевропейские члены Евросоюза, за редким исключением, погрузились в длительную стагнацию, выживая лишь за счет экспорта рабочий силы.

На этом фоне Россия почувствовала в себе силы создать объединение на постсоветском пространстве, чтобы с более сильных позиций вести разговор с Западом. И просто нейтралитет Украины (который готов был гарантировать Янукович) ее уже не устраивал.

В свою очередь отношение стран Запада к России сильно ухудшилось после объявления о выдвижении Путина на пост президента на выборах в 2012 году. Ранее в США и ЕС надеялись, что президентом останется более удобный им Медведев, но тот предпочел уступить место ВВП.

Это также повысило ставки на Украину, которая вновь стала восприниматься как важный приз в геополитической борьбе за влияние в Восточной Европе.

Поэтому Запад усиливал давление на Януковича, от которого требовал освободить Тимошенко и не соглашаться на вхождение в Таможенный союз, а наоборот, довести до конца работу по подписанию Соглашения об ассоциации с ЕС.

И если второй пункт Янукович был согласен выполнить, то по первому он отступать не хотел. Видимо, полагая, что, устранив с политической арены Тимошенко, он сможет вздохнуть спокойно.

Экономика, тем временем, диктовала необходимость делать окончательный геополитический выбор. Надежды на то, что после кризиса возобновится долгосрочный экономический рост к концу 2011 года растаяли. Экономика росла, но не теми темпами, которые позволяли бы говорить о серьезном повышении уровня жизни.

Главным образом это было связано с тем, что после кризиса так и не восстановился один из основных источников роста – поток дешевых западных кредитов. А без него трудно было ожидать возобновления потребительского бума. Рост наблюдался лишь в отдельных сферах – сельском хозяйстве, металлургии, химпроме, некоторых отраслях машиностроения.

Народ устал ждать обещанного «покращення», тем более на фоне постоянных коррупционных скандалов и слухов о том, какими темпами Семья Януковича во главе с его сыном Александром копит свои богатства. Разрыв с Россией в уровне жизни начал быстро нарастать.

Для того чтобы дать толчок развитию страны, нужно было определиться с тем, к какому источнику финансирования примкнуть – к российскому или к западному. Но Януковичу не хотелось делать этот выбор.

Он хотел получить все и по максимуму, но не дать взамен ничего – ни Европе, ни России.

Год двадцать второй. Чемпионат Европы по футболу

Вся первая половина года прошла под знаком Евро-2012. Футбольный чемпионат Европы стал самым ярким и светлым событием за всю историю Украины. Несмотря на массу проблем на этапе подготовки, сам турнир был проведен практически идеально.

Это позволило стране на время забыть о существующих проблемах, отдавшись праздничному настроению.

Атмосфера в Киеве накануне финала Евро-2012

Но праздник закончился, и сразу же после него началась предвыборная кампания. Избиралась Рада. К тому времени, Янукович по описанным выше причинам подрастерял рейтинг, а оппозиция, пусть и без Тимошенко, начала укреплять свои позиции.

В основном претензии населения (причем во всех регионах страны) к Януковичу носили социально-экономический характер. Люди устали ждать, когда вновь начнут расти их доходы, всех возмущала неприличная роскошь жизни Януковича, тотальная и системная коррупция, повсеместный отжим бизнеса Семьей и прочими близкими к президенту людьми.

В плане гуманитарной политики Янукович, в отличие от Ющенко, вел себя очень осторожно. Старался не будоражить общество раскалывающими страну темами и даже закон о придании русскому языку статуса официального в русскоязычных регионах (одно из основных предвыборных обещаний) решился принять лишь накануне старта предвыборной кампании в Раду.

Хотя закон и был довольно мягкий и никоим образом не ущемлял права украиноязычного населения, его принятие привело к яростным акциям протеста оппозиции, которая решила поднять на щит националистические лозунги для мобилизации своего электората на выборах.

В таких условиях выборы закончились для Партии регионов не очень удачно. Оппозиция по партспискам набрала большинство голосов, пройдя в Раду тремя колоннами в составе «Батькивщины» (в отсутствие Тимошенко ее вел Яценюк), УДАРа Кличко и «Свободы» Тягнибока. Появление последней партии в парламенте было полной неожиданностью, тем более с результатом более 10%. Говорили, что ей специально дали зеленый свет регионалы, чтобы раскрутить проект выхода во второй тур президентских выборов против Януковича Олега Тягнибока.

Социологические опросы показывали, что это был единственный кандидат, которого мог победить Янукович. Но, тем не менее, сам факт попадания в парламент этой силы сильно радикализировал атмосферу в стране.

В политическую жизнь вошли ксенофобия, провокации на национальной почве, готовность к насилию, нетерпимость к чужому мнению. Вскоре это все сыграет роль во время событий на Майдане.

Регионалам все-таки удалось создать большинство благодаря депутатам-мажоритарщикам. Президент поменял Кабмин. Премьер остался прежним – Николай Азаров. А вот состав правительства принципиально поменялся. В тень была задвинута старая гвардия Партии регионов, связанная с крупнейшими финансово-промышленными группами страны.

А на первые роли вышли представители так называемой Семьи: первым вице-премьером назначили Сергея Арбузова, Министерство доходов и сборов отдали Александру Клименко, Минтопэнерго – Эдуарду Ставицкому.

Стало понятно, что Янукович намерен всерьез ограничить политическое и экономическое влияние тех людей, которые привели его к власти, сделав ставку на создание своей финансово-промышленной группы.

В том числе и за счет урезания «охотничьего поля» для других игроков. Ситуация становилась все более напряженной.

Год двадцать третий. Начало Майдана

Конец 2012 года ознаменовался странной историей с отмененным в последний момент визитом Януковича в Москву. Согласно распространенной в СМИ версии, президент Украины хотел окончательно ударить по рукам с Путиным и, в обмен на скидку на газ и на финансовую поддержку, дать согласие на движение в сторону Таможенного союза.

Однако этот план якобы перебили представители Еврокомиссии, которые позвонили Януковичу и пообещали ему всемерную поддержку, если он подпишет Соглашение об ассоциации Украины и ЕС.

Насколько можно верить этой версии, сказать трудно.

Но факт остается фактом: с начала 2013 года ранее почти замороженный процесс подготовки к подписанию Соглашения вдруг активизировался.

При этом контакты с российской стороной у Януковича сократились. Уже летом стало понятно, что Украина и ЕС близки к заключению Соглашения.

Зачем это было нужно европейцам – ответ очевидный. Помимо экономических выгод от зоны свободной торговли (ее условия были более лояльны к ЕС, чем к Украине) на кону стоял и вопрос победы в геополитическом соперничестве с Россией. После заключения Соглашения путь в Таможенный союз для Украины был бы закрыт.

Менее понятно до сих пор, зачем это нужно было Януковичу.

По одной из версий, в пакете с Соглашением неофициально Запад пообещал президенту масштабную финансовую поддержку, при помощи которой Янукович рассчитывал завалить избирателей «золотыми батонами» и выиграть выборы.

По другой версии, Янукович изначально и не собирался заключать Соглашение, а хотел шантажировать им Россию, выбив у нее уступки.

Так или иначе, но реакция РФ на перспективу подписания документа оказалась предельно жесткой.

С августа на несколько дней РФ ввела новый режим для прохождения украинских товаров на таможне, что фактически парализовало весь украинский экспорт в Россию. В комментариях российские официальные лица говорили, что именно таким будет режим, если Украина подпишет Соглашение об ассоциации.

Также Россия дала понять, что выйдет из зоны свободной торговли с Украиной. Это вызвало шок у окружения Януковича, но запущенный механизм подписания Соглашения решили не тормозить.

С осени началась тотальная агитационная кампания властей в поддержку Ассоциации. Пропаганда рисовала ее как чуть ли не панацею для решения всех украинских проблем, создавая у граждан явно завышенные ожидания.

Но параллельно шел и иной процесс. Когда украинские власти решили прозондировать у Запада, какую помощь он готов был оказать Украине для компенсации потерь от утраты российского рынка и для перевода украинской экономики на европейские стандарты, ответа вразумительного получено не было.

Говорилось лишь о том, что с кредитами может помочь МВФ. Правда, последний уже выставил свои условия – заморозить зарплаты, повысить тарифы на газ и коммунальные услуги, отпустить гривну в свободное плавание.

Естественно, после выполнения таких рекомендаций Януковичу на выборах ничего не светило.

Тем временем экономисты и промышленники, которые наконец-то прочли само Соглашение, все чаще стали говорить, что оно невыгодно для Украины.

На таком печальном фоне у Януковича возобновились контакты с Путиным. Прошло несколько встреч, после которых вдруг резко стал меняться тон заявлений чиновников украинского правительства. Они вдруг заметили недостатки Соглашения и громко вопрошали у европейцев, дадут ли они миллиарды долларов для компенсации потерь.

В середине ноября прошли первые утечки информации о том, что Путин договорился с Януковичем, что тот дает скидку на газ, дает крупный кредит и при этом снимает условие по вступлению Украины в Таможенный союз! Все это – «всего лишь» за отказ от Соглашения с ЕС.

21 ноября Николай Азаров объявил о приостановлении подготовки к подписанию Соглашения с ЕС. Спустя почти месяц в Кремле президенты Украины и России подписали соглашение о газе по 268 долларов, кредите в 15 млрд долларов.

Янукович мог бы считать себя гениальным стратегом. Он добился всего, чего хотел. Россия пошла на колоссальные уступки и при этом украинская власть не поступилась ни на йоту суверенитетом. Вопрос о вхождении в Таможенный союз снят.

У Украины теперь есть дешевый газ, колоссальный финансовый ресурс, который можно было бы пустить в предвыборный год на повышение зарплат и пенсий (не поднимая при этом стоимость коммуналки).

Янукович действительно мог бы праздновать триумфальную геополитическую победу. Если бы не одно но – Майдан…

Оппозиция, вдохновленная успехом на выборах, еще с начала 2013 года стала раскручивать митинговую активность, запустив по городам Украины акцию «Повстань, Украино!» Митинги не были многочисленными, но создавали ощущение постоянного присутствия оппозиции в информационном поле.

Каждое громкое дело в стране оппозиционеры старались отработать по максимуму (типичный пример – Врадиевка).

Подготовка к решающей битве шла полным ходом, но многие думали, что она начнется не раньше календарных сроков выборов – в марте 2015 года. Более того, на время переговоров об ассоциации с ЕС оппозиция сбавила свои обороты и практически не трогала власть.

Но неожиданный для страны отказ от подписания Соглашения дал оппозиционерам непредвиденный козырь. Огромное число людей под влиянием самой же провластной пропаганды ждали этого Соглашения, и тут вдруг оказалось, что оно отменяется, причем без особых пояснений.

Это вызвало огромное недовольство, наложившееся на все прошлые претензии к Януковичу — коррупция, бедность, отжим бизнеса.

Уже вечером 21 ноября на Майдан вышли люди по призыву журналиста Мустафы Найема, распространенному через соцсети в интернете. Вскоре акции приобрели массовый характер.

29 ноября Янукович поехал в Вильнюс на саммит ЕС, где должна была произойти ратификация Соглашения об ассоциации, и публично отказался это делать. Участники акций протеста тут же заклеймили президента, заявив, что он продался Москве и хочет превратить страну в колонию России.

В ночь на 30 ноября «Беркут» силой разогнал участников Майдана, что вызвало массовое возмущение. Вместе с крайним раздражением из-за отказа подписывать Соглашение оно привело к грандиозной акции протеста 1 декабря.

Тогда негласно (а кто и гласно) на сторону протестующих перешли многие крупные предприниматели и олигархи, что сразу стало видно по лояльной к Майдану картинке, демонстрируемой крупнейшими телеканалами. Янукович и его Семья «достали» к тому времени уже немало влиятельных людей и те решили, что настал момент с ним поквитаться.

Массовая акция на Майдане

Но уже 1 декабря акция обернулась насилием – радикалы пошли на штурм Администрации президента. Атака была отбита. Многие были задержаны. Многие избиты. Лидеры оппозиции и лично Петр Порошенко назвали штурмующих провокаторами.

Хотя, как потом заявляли сами радикалы, их атака была согласована с руководством оппозиционных партий. Но когда стало понятно, что взять АП штурмом не удается, политики поспешили откреститься от акции.

Все это вызывало нехорошие предчувствия, что мирно протест на сей раз не закончится.

В декабре власть, вопреки прогнозам, удержалась. Вспышка насилия 1 декабря напугала олигархов из окружения Януковича, а предоставленная Россией скидка на газ и огромный кредит вселили временную уверенность, что с экономикой все будет в порядке.

Майдан перешел в вялотекущую стадию и к Новому году даже среди его активистов ширились прогнозы, что скоро он сойдет на нет.

Год двадцать четвертый. Победа Майдана и война

На новый уровень события вышли в январе 2014 года. Накануне парламент принял, а президент подписал так называемые «диктаторские» законы, призванные подвести под статьи Уголовного кодекса участников протестных акций.

В воскресенье, на Крещение, 19 января радикалы из еще малоизвестного тогда «Правого сектора» атаковали позиции внутренних войск на улице Грушевского. Завязались уличные бои. Лидеры оппозиции опасались, что Янукович воспользуется этим как предлогом к зачистке Майдана, а потому вновь объявили радикалов провокаторами.

Столкновения на улице Грушевского в январе 2014 года

Виталия Кличко, который уговаривал радикалов не атаковать Внутренние войска на Грушевского, облили из огнетушителя

Но время шло, президент приказ о зачистке не давал. И постепенно лидеры оппозиции перешли к поддержке радикальных акций.

22 января при странных обстоятельствах на Грушевского были убиты трое человек. Митингующие тут же обвинили в этом власть.

Деморализованный гибелью людей, Янукович пошел на переговоры с лидерами оппозиции.
На следующий день начались захваты обладминистраций во всех областных центрах Западной и – частично – Центральной Украины. Почувствовав, что президент дал слабину, на сторону оппозиции открыто стал переходить крупный бизнес, раскол начался даже внутри фракции Партии регионов.

Противостояние росло в целом и в обществе, которое все более четко делилось на «своих» и «чужих». Создавались прямо противоположные друг другу пантеоны врагов и героев.

Если для Майдана и его сторонников «беркутовцы» были исчадием ада, то для многих на юго-востоке — героями, сражающимися против «нацистов».

Янукович пытался нащупать возможность компромисса, уговорил уйти в отставку премьера Азарова и даже предложил пост главы правительства Арсению Яценюку. К переговорам подключились западные дипломаты.

И к середине февраля стало казаться, что компромисс вот-вот будет найден, как это уже бывало не раз в прошлом.

Но все надежды рухнули 18 февраля, когда ситуация обострилась до предела. Самооборона Майдана попыталась прорваться к Верховной Раде, но атака была отбита «Беркутом», который вместе с титушками перешел в наступление и захватил значительную часть Майдана. Чтобы не допустить его дальнейшего продвижения, митингующие зажгли шины.

Все ожидали окончательной зачистки, но приказа не последовало. Вместо этого Янукович вступил в переговоры с оппозицией, а 20 февраля в Киев должны были прилететь главы МИДов Германии, Франции и Польши.

Но утром в этот день начались кровавые события. По беркутовцам и ВВ со стороны позиций протестующих была открыта стрельба. Среди силовиков появились убитые и раненые, после чего правительственные войска спешно ретировались. За ними устремились майдановцы, которых на Институтской встретили огнем, были убиты несколько десятков человек.

Кто стрелял – до сих пор не ясно. Сейчас в этом официально обвиняют бойцов «Беркута» (их видно на многочисленных видео с оружием и желтыми повязками). Но те отрицают стрельбу по митингующим, заявляя, что огонь на поражение вели некие провокаторы.

Массовые убийства сыграло роковую роль. И до того поиск компромисса был крайне затруднен. Слишком много ненависти накопилось между противостоящими сторонами, слишком закусили удила внешние игроки.

После же десятков смертей на Майдане ситуация резко обострилась.

Хотя некий документ Янукович и лидеры оппозиции 21 февраля все-таки подписали при посредничестве руководителей МИДов Германии, Франции и Польши.

Формально он был тем самым Большим Компромиссом, который мог бы уберечь страну от сползания в войну. Он предусматривал возврат к Конституции 2004 года (к парламентской республике) и проведение выборов президента осенью 2014 года. До тех пор главой государства должен был оставаться Янукович.

Это было похоже на компромиссные соглашения, которые заключали украинские политики в предыдущие годы. Именно так этот документ воспринимали, видимо, и западные партнеры. Виктория Сюмар вспоминала слова, которые 21 февраля сказал оппозиционерам глава МИД Польши Сикорский: «Если вы не подпишете это соглашение, будет война».

Однако компромисс был только по форме, но не по сути. В соглашении был пункт о выводе правительственных войск из центра Киева. После чего единственной организованной и уже вооруженной силой в столице оставался Майдан. С трибуны сотник Парасюк сказал, что протестующие не признают никакие компромиссы и Янукович должен быть свергнут.

Президент запаниковал. Понимая, что защищать, в случае чего, его будет некому, он срочно уехал в Харьков, где 22 февраля должен был собираться съезд юго-восточных регионов.

По некоторым данным, там он планировал объявить о переносе в Харьков центра власти, включая Кабмин и Госказначейство (то есть налоги платились бы со всей страны в Харьков, а не в Киев).

Однако он не нашел понимая ни у кого из своих приближенных. Кернес и Добкин, а также люди Ахметова, отказались поддержать эту идею. Даже близкие к Януковичу регионалы устали от его метаний и уже готовились договариваться с новой властью.

Съезд 22 февраля закончился ничем, Янукович на него не явился. Но он записал видеообращение, в котором обвинил майдановцев в невыполнении их части соглашения.
В это время Верховная Рада в Киеве фактически взяла власть в свои руки. Был назначен новый спикер – Александр Турчинов. Новый глава МВД – Арсен Аваков.

Но ключевое решение, которое принял парламент в тот день, – это лишение Януковича полномочий президента в связи с его самоустранением от исполнения обязанностей. В Конституции нет такой формулировки. Поэтому данное решение было прямым нарушением соглашений от 21 февраля.

Впрочем, Запад на это не обратил никакого внимания, признав по факту произошедшие изменения.

Янукович не стал сопротивляться. Натолкнувшись на нежелание за него сражаться со стороны соратников, он просто бежал в Крым при помощи российских военных. А оттуда его переправили в РФ.

23 февраля Александр Ефремов сделал заявление от имени Партии регионов, в котором обвинил Януковича в предательстве. Регионалы и олигархи уже бежали наперегонки договариваться с новой властью.

Впервые в истории Украины сложилась ситуация, когда смена власти произошла не путем предварительного компромисса, а путем разгрома одной части страны другой. В другой части после бегства Януковича и капитуляции Партии регионов не осталось организованной силы, которая представляла бы интересы миллионов людей, недовольных Майданом и его победой.

И это обстоятельство оказало роковое воздействие на весь ход последующих событий.

Кто знает, если бы регионалы не оказались столь малодушны, если б они превратили харьковский съезд в новый штаб организации сил, противостоящих Майдану уже без Януковича, то, может, и не было бы ни аннексии Крыма, ни сепаратизма, ни войны.

Запад, увидев бы наличие сопротивления, не признал бы Турчинова и.о. президента, заставил бы майдановцев пойти на компромисс, предотвратив последующую катастрофу с утратой Крыма и бойней на Донбассе. Но история, как известно, не знает сослагательного наклонения.

Партия регионов самоустранилась с политической сцены.

На ее место пришла новая власть – те люди, которые стояли на Майдане. Их костяк составлял контингент плоть от плоти прежней системы. Порошенко, Яценюк, Мартыненко, Аваков и большинство других вождей Майдана мало отличались по своим морально-нравственным и политическим характеристикам от Януковича и его окружения. Они шли к власти также, в основном, чтобы решать свои бизнес-вопросы, оседлать коррупционные потоки.

Но было одно существенное отличие. Придя к власти на крови людей, погибших на Майдане, и получив расшатанную вертикаль власти, с потерей государством монополии на насилие, они оказались зависимы от «коллективного политического сознания» Майдана, которое транслировалось через сотни и тысячи активистов, имеющих влияние на десятки и сотни тысяч людей.

А у этого «коллективного сознания» уже давно выработалось общее видение ситуации в стране.

Компромиссы прошлого им воспринимались не как спасительные шаги, сохранившие государство, а как акты трусости и предательства, мешавшие движению страны в светлое будущее.

Светлое будущее виделось как вступление в ЕС и НАТО, движение прочь от России любой ценой. Люди, которые не поддерживали Майдан, воспринимались не как соотечественники с другой точкой зрения на политические вопросы, а как «недоукраинцы», чье мнение не нужно учитывать.

Те, кто сопротивлялся Майдану активно, считался врагом народа, к которому не грех было применить меры воздействия любой степени жесткости.

Украинцы должны стать унифированной нацией с одним языком и одним представлением о прошлом и будущем (были разночтения в методах – каким образом и как быстро этого следует добиваться, но стратегическая цель не ставилась под сомнение никем).

Правильным считалось навязать всей стране свое видение пути развития Украины и заставить любой ценой по нему идти.

Первые дни после бегства Януковича казалось, что накат Майдана не встретит сопротивления. Но это впечатление оказалось обманчивым.

Место исчезнувшей Партии регионов как поводыря для недовольных сменой власти украинцев заняла Россия и контролируемые ею структуры. Отстранение Януковича вопреки заключенным соглашениям от 21 февраля было воспринято Россией крайне болезненно.

В Москве посчитали это наглым вероломством со стороны Запада, которое подорвало авторитет Кремля – мол, получается, прямо под носом у РФ свергают ее союзников, и она ничего с этим поделать не может.

На такое, с точки зрения РФ, коварство требовался ответ. И он последовал незамедлительно.

Еще 23 февраля начались массовые акции протеста в Севастополе. На их волне группа пророссийски настроенных активистов во главе с известным бизнесменом и меценатом Алексеем Чалым взяла в руки власть в городе. На их сторону перешли милиция, «Беркут» и большинство местных чиновников.

Это истало сигналом для России к действию.

Были активизированы пророссийские силы в Симферополе с целью поднять на бунт против Киева местный Верховный Совет. Однако сами по себе они не смогли добиться цели – депутаты боялись выступать открыто против центральной власти. К тому же столкнулись с организованным сопротивлением крымских татар.

Поэтому 27 февраля России пришлось вмешаться в открытую – ее спецподразделения (по другим данным – бойцы ЧВК Вагнера) захватили Верховный Совет. Только после этого депутаты нашли в себе смелость собраться, выбрать премьером лидера «Русского единства» Сергея Аксенова и объявить референдум о расширении прав автономии. Аксенов и спикер парламента Константинов заявили, что признают легитимным президентом Виктора Януковича.

На следующий день российские войска, без опознавательных знаков и в балаклавах взяли под контроль все ключевые объекты на полуострове и заблокировали украинские военные части. А еще через неделю новые крымские власти объявили о референдуме по присоединению к России.

«Зеленые человечки» в Крыму

1 марта Совет Федерации дал согласие Путину на ввод войск в Украину, а пророссийские выступления охватили все крупные города на юго-востоке.

Так как регионалы самоустранились от активной политики, ключевую роль в организации взяли на себя различные маргинальные пророссийские организации, которым помогали финансово из Москвы.

Именно поэтому, несмотря на распространенные антимайдановские настроения на юго-востоке, протесты там носили хаотичный и малоосмысленный характер. К тому же на фоне событий в Крыму они сразу же приняли сепаратистский характер («мы тоже хотим в Россию!»), чем вывели сами себя из правового поля Украины.

Российские кураторы пытались придать им форму «борьбы за федерализацию», но это получалось плохо, потому что на митинги выходили люди за то, «чтобы было, как в Крыму», «за присоединение к России». Это казалось для пророссийски настроенных жителей юго-востока простым и понятным способом решения сразу всех проблем.

Вероятно, в Москве было представление о том, что нужно создать новое движение, вместо Партии регионов, которое выставило бы условия центральной власти и вынудило бы ее пойти на компромисс, но это не получилось.

Во-первых, мощнейшее влияние оказывал упомянутый фактор Крыма. Причем не только в том плане, что задавал так или иначе сепаратистский вектор в акциях протеста, но и в том, что отныне любые протестные выступления антимайдановского толка трактовались украинскими властями однозначно как сепаратистские и изменнические. А какой можно с ними вести диалог?

Во-вторых, у российских кураторов банально не хватило умения и менеджерских навыков выстроить какую-то единую линию с единым лидером, который мог бы стать олицетворением протестного движения и который, теоретически, мог бы навязать диалог Киеву и Западу. Ставка была сделана на какие-то совсем уж малозначительные личности, с которыми даже на уровне их регионов никто не хотел иметь дело.

На это также накладывались начавшиеся разногласия по украинскому вопросу в Кремле. Там, судя по сообщениям СМИ, была влиятельная группа лиц, которая убеждала Путина ограничиться Крымом и оставить в покое остальную Украину.

В то же время, группа «православного олигарха» Малофеева при поддержке Аксенова и некоторых представителей российских спецслужб настаивала на распространении «Русской весны» на весь юго-восток.

Все в совокупности это привело к тому, что к началу мая пророссийские выступления во всех регионах Украины, кроме Донбасса, сошли на нет.

Украинские власти легко их разгромили. Правда, им пришлось пойти на несколько уступок. Так, не был отменен закон о языках (хотя за это в один из первых же дней после Майдана проголосовала Рада), были заключены соглашения о ненападении с местными элитами в регионах юго-востока.

Добкин и Кернес остались в Харькове, Ахметов установил теснейшую коммуникацию с Яценюком и поставил близкого к себе Таруту губернатором Донецкой области. Никто не устраивал зачистку «семейного смотрящего» за Одесской областью Авраменко.

Но это были уступки поверхностные.

В стратегическом плане – сотрудничество с МВФ и курс на Запад (ЕС и НАТО), пресечение любых попыток оспорить легитимность Майдана и заикнуться о федерализации или же о необходимости диалога с Россией – ничего не поменялось. Благо, аннексия Крыма давала оправдание такой политики.

Еще в начале апреля в Киеве заявили о крахе «русской весны». И, казалось, все к этому и шло. Но тут взорвался Донбасс…

Было три фактора, которые отличали ситуацию в этом регионе от других областей юго-востока.
Во-первых, антиправительственные настроения здесь были особенно сильны. Причем изначально они были не столько пророссийскими, сколько антимайдановскими и регионально-автономистскими («Донбасс никто не ставил на колени»).

Во-вторых, если в других регионах почти все влиятельные люди присягнули на верность новой власти, то в Донецкой и Луганской областях ситуация была иная. Часть элиты во главе с Ахметовым пошла на сотрудничество с Киевом. Но другая часть, – связанная с беглым президентом Януковичем и его соратниками, – решилась на сопротивление. А их ставленников было немало в органах власти и в силовых структурах на всех уровнях.

В-третьих, Донбасс стал единственным регионом, где значительная часть силовых структур отказалась выполнять приказ Киева о зачистке пророссийских сил, а как только начались столкновения – открыто перешла на их сторону.

Речь идет о командире донецкой «Альфы» Ходаковском и бывшем «Беркуте».

Ахметов, который вместе с соратниками после бегства Януковича взял под контроль Партию регионов, первым забил в набат, предчувствуя угрозу потери контроля над Донбассом.

Еще в конце марта его люди (Борис Колесников, Николай Левченко) подняли вопрос о необходимости расширения прав регионов, о передаче части полномочий из центра на места. С аналогичными заявлениями выступили и луганские элиты. Таким образом, регионалы рассчитывали перехватить автономистскую и, отчасти, антимайдановскую повестку у пророссийских сил.

По состоянию на конец марта и начало апреля этот план еще мог бы сработать и за счет сравнительно небольших уступок («малого компромисса») со стороны центральной власти, сбить сепаратистскую волну на Донбассе.

Но эти предложения встретили в Киеве глубокое непонимание. Там считали, что «русская весна» пошла на спад, а потому незачем идти на какие-то уступки. На любого, кто их предлагал, тут же вешался ярлык предателя и сепаратиста.

Захват Донецкой ОГА 7 апреля 2014 года

Дальнейшие события не заставили себя ждать. 7 апреля пророссийскими деятелями были провозглашены Донецкая и Харьковская «народные республики». «ХНР» просуществовала менее одного дня – захваченное ими здание обладминистрации зачистил спецназ.

В Донецке все было сложнее. Местная «Альфа» отказалась выполнять приказ о зачистке и на совещании силовиков с участием вице-премьера Яремы дала понять, что если кто-то попытается силой взять Донецкую ОГА, то местные силовики будут ее защищать.

Против штурма выступил и Ринат Ахметов, опасаясь, что ситуация тогда вообще выйдет из под контроля. Он вместе с Николаем Левченкопришли на площадьперед Донецкой ОГА и пытались убедить протестующих перевести акцию в законное русло, снять требования отделения Донбасса от Украины, пообещав предотвратить жесткие действия силовиков.

Штурм отложили, Ярема уехал в Киев.

А 12 апреля отряд из участников «крымской самообороны» во главе с бывшим начальником службы безопасности Малофеева Игорем Стрелковым-Гиркиным захватил Славянск.

Гиркин в Славянске

Ахметов и регионалы еще раз обратились к Киеву с предложением срочно пойти на расширение прав Донбасса, чтобы купировать конфликт в зародыше. Но ответом было решение о начале Антитеррористической операции.

Для многих в Киеве рейд Стрелкова стал настоящим подарком. Там давно ждали повода реабилитироваться за позорную сдачу Крыма и хотели «дать бой России» хоть где-то, а заодно и жестко зачистить «антимайдан».

Захват Славянска (официально он трактовался Украиной как вторжение в Донбасс российских войск) давал для этого прекрасный повод. Страна начала сползать к войне.

Впоследствии, судя по неофициальным утечкам в СМИ, в Кремле говорили, что, дескать, марш-бросок Стрелкова был самодеятельностью Малофеева, ни с кем не согласованной и втянувшей Россию в конфликт на Донбассе помимо ее воли. Хотя в это слабо верится. Особенно, учитывая ту мощнейшую информационную поддержку, которую оказывали «стрелковцам» государственные российские телеканалы.

Скорее можно предположить, что Россия, возможно, и не стремясь к масштабной войне на Донбассе, тем не менее решила радикализировать обстановку, чтобы все-таки заставить Киев и Запад пойти на уступки и принудить их к компромиссу. В частности – договориться о нейтральном статусе Украины и об автономии для ряда украинских областей, вынеся за скобки вопрос Крыма.

И действительно, через пять дней после захвата Славянска в Женеве впервые собралась международная группа в составе представителей Украины, России, США, ЕС и ОБСЕ, на которой был прописан первый «мирный план» по урегулированию ситуации в Украине. Он нес в себе следы того самого Большого Компромисса – там было прописано, в частности, расширение прав регионов.

Однако все в целом было сформулировано очень невнятно, да и резко контрастировало с настроениями в Киеве. Там, наоборот, обострение на Донбассе использовали как доказательство вероломности России и невозможности идти на любые компромиссы («С кем? С террористами, захватывающими города и убивающими украинцев?»).

Запад же, после Крыма, не видел причин давить на Украину, чтобы заставить ее пойти на какие-то уступки Москве.

Конфликт продолжал развиваться по своим законам. С 20-х чисел апреля бои стали на Донбассе регулярными. Значительную часть региона уже контролировали сепаратисты.

11 мая прошел так называемый «референдум» по независимости «ДНР» и «ЛНР». После него было сформировано так называемое «правительство ДНР» во главе с политтехнологом и гражданином РФ Бородаем (близким к Малофееву человеком), что дало еще больше поводов Украине говорить о российской агрессии.

Украинские власти подтянули на Донбасс крупные военные подразделения, завязались бои, которые шли с переменным успехом для обеих сторон. Росли потери, росло ожесточение. На Донбасс ехали добровольцы со всей Украины и из России. Маховик войны раскручивался все сильнее.

Украинские военные в зоне АТО

В таких условиях 25 мая прошли выборы президента, на которых в первом же туре победил Петр Порошенко. Многих удивило, что Россия не проигнорировала этот факт, а, наоборот, его признала. В Киев вернулся посол Зурабов (давний знакомый Порошенко) и пошли упорные слухи, что вот-вот будет заключен Большой Компромисс, который закончит войну на Донбассе.

Якобы еще до своего избрания Порошенко обещал Кремлю, что вынесет за скобки вопрос Крыма, а Донбассу даст некий особый статус. А в ответ Россия отзовет оттуда Стрелкова и Ко.

Сразу после инаугурации Порошенко эти слухи вроде бы начали оправдываться. Президент объявил о перемирии, а затем встретился с Путиным, Меркель и Олландом в Нормандии (отсюда и пошло выражение – «нормандская четверка»).

Порошенко назначил даже спецпредставителя по вопросам урегулирования на Донбассе – Леонида Кучму. Вскоре он вместе с Виктором Медведчуком, Нестором Шуфричем, послом РФ Зурабовым и представителями ОБСЕ отправился в Донецк, где встретился с Бородаем и другими представителями «ДНР».

Утечки информации из переговорной группы говорили о том, что обсуждается вопрос о некоей автономии для Донбасса и о прекращении огня. Тогда шансы на это были, конечно, ниже, чем в марте, но все ж таки были.

По крайней мере во всех городах Донбасса, занятых сепаратистами, сохранялось двоевластие. Фактически действовали прежние структуры управления, милиция подчинялась Украине. Но параллельно в Киеве росло возмущение этими переговорами. Шли митинги добробатов, на которых от Порошенко требовали войны до победного конца.

Президент долго колебался, но, в конце концов, решился на войну. В ночь на 1 июля он отдал приказ о прекращении перемирия и о начале наступления. В штабе АТО,как уже писала «Страна», исходили из того, что сепаратисты представляют собой плохо обученные банды, а Россия не посмеет вмешаться.

Дальнейшее хорошо известно. После успехов июля (освобождены были север Донецкой области и запад Луганской) началась череда поражений. При активном участии российских войск сепаратисты разбили украинские части на границе с Россией. Затем батальонно-тактические группы армии РФ зашли на Донбасс и ударили в тыл наступавшей на Иловайск группировки сил АТО. Украинские войска попали в котел, понесли тяжелые потери, значительная часть техники была уничтожена, весь южный фланг украинских войск развалился.

Ошеломленный таким ходом событий, Порошенко согласился на перемирие.

5 сентября в Минске было подписано соглашение о прекращении огня, а также о мирном урегулировании ситуации на Донбассе. В нем были прописаны все тот же особый статус, местные выборы и амнистия. Ситуация как бы вернулась в состояние на 1 июля 2014 года.

Первое время казалось, что на реализацию соглашений есть шанс.

По крайней мере, украинское руководство дисциплинированно начало выполнять свою часть. Так, президент и тогдашний спикер Турчинов продавили через парламент закон об особом статусе для Донбасса с аргументом «иначе будет война, а воевать у нас после Иловайска некому».

Судя подружескому диалогугубернатора Днепропетровской области Коломойского с российским пранкером, который представился Павлом Губаревым, настрой у украинской элиты на компромисс в сентябре 2014 года действительно был.

Моральные и военно-политические последствия Иловайска были все еще сильны. Да и Запад, напуганный перспективой военного разгрома своих украинских союзников, требовал выполнения «дорожной карты Минска».

Но с октября ситуация начала меняться. Угроза повторного военного поражения отступила. Дыры на фронте были залатаны новыми подразделениями. Нефть падала в цене, и явно России было уже не до войны с Украиной. Начались бои за донецкий аэропорт. Образ киборгов, его защищающих, стал для украинского общества моральной компенсацией за Иловайск, настроения «нужен мир любой ценой» стали ослабевать.

Но главное – на парламентских выборах 2014 года неожиданно много голосов взял «Народный фронт», который позиционировал себя как «партия войны». В Раду также вошло много представителей добробатов и людей с радикальными взглядами. Общий настрой депутатского корпуса стал вполне однозначным: «никаких компромиссов с Россией и террористами-сепаратистами».

В такой обстановке Порошенко, даже если и был настроен изначально на реализацию политической части Минска, не мог пойти по этому пути, так как рисковал нарваться на обвинения в предательстве.

Отметим, что и Россия не способствовала настрою на компромисс. В ноябре она провела «выборы» глав «ДНР/ЛНР», которые не были предусмотрены Минскими соглашениями, что дало Киеву повод обвинить Москву в их полном игнорировании.

К декабрю 2014 года, минский компромисс умер, так и не начав реализовываться.

Год двадцать пятый и далее. Между войной и миром

С нового года возобновились бои на Донбассе. Инициаторами на сей раз были сепаратисты. России не нравилось, что Украина игнорирует заключенные соглашения, и потому ей хотелось заставить Киев вновь сесть за стол переговоров.

Бои, в отличие от 2014 года, носили локальный характер – донецкий аэропорт и Дебальцево. Но обстрелы шли по всей линии фронта, приводя к многочисленным жертвам среди мирного населения (известные примеры – Волноваха и Мариуполь).

В военном плане события развернулись неудачно для украинской стороны. Был потерян контроль над донецким аэропортом. В феврале при поддержке россиян взят в котел город Дебальцево, из которого с большими потерями, и бросив военную технику, пришлось выводить войска.

На этом фоне стартовали новые переговоры в Минске с участием Меркель, Олланда, Путина и Порошенко. Но было важное отличие от обстановки накануне первых минских переговоров. Тогда перед украинской армией стояла перспектива разгрома, и потому у Киева был мотив форсировать мирные переговоры, чтобы этого разгрома избежать.

В феврале 2015 года, несмотря на тяжелые потери, перспективы разгрома не было. Было понятно, что, кроме Дебальцево, сепаратисты вряд ли бы смогли одержать новые победы. Разве что, если будет оказана масштабная поддержка российских войск, во что в Киеве уже не верили.

Поэтому Порошенко за стол переговоров в Минске усадили лидеры Запада, которые к тому времени настроились мириться с Москвой.

Переговоры в Минске в феврале 2015 года. Фото sputniknews.com

Именно ради них (а точнее, ради получения финансовой помощи от МВФ, которая для страны, где курс гривны превысил отметку в 30, была в тот момент критически важна) президент и подписал вторые Минские соглашения. Они ухудшали переговорную позицию для украинской власти. Там более конкретно описывалась логистика процесса примирения.

В частности, было написано, что переход контроля над границей к Украине начнется после проведения местных выборов и закончится лишь после вступления в силу изменений в Конституцию. То есть политический процесс ставился на первое место перед переходом контроля над границей к Украине.

Именно поэтому буквально с первых же дней украинские власти выполнение политической части начали саботировать.

В первую очередь – потому что не видели в ней никакого смысла. Порошенко и его союзников из «Народного фронта» вполне устаивало сохранение статус-кво. Когда активные боевые действия (которые могли бы привести к новым поражениям и большим потерям) не ведутся, но при этом локальные бои продолжаются (и о них можно постоянно рассказывать в СМИ, мобилизуя народ против страны-агрессора и записывая всех своих политических противников в агенты Кремля).

Вокруг линии разграничения сложилась своя коррупционная инфраструктура по контрабанде и контролю за товарными потоками, с которой кормилась вся властная вертикаль.

Отпущенные на войну миллиарды долларов также осваивались близкими к власти структурами.

В общем, прекращать по своей воле этот праздник жизни у правящей верхушки не было никакого резона.

Однако было два фактора, которые все-таки некоторое время заставляли власть совершать движение в сторону политического урегулирования.

Во-первых, это давление Запада. Украина взяла на себя международные обязательства в рамках Минских соглашений, под них был завязан большой комплекс отношений ЕС и США с Россией, а потому западные партнеры полагали, что Киев все-таки должен идти по пути выполнения Минска-2. Главным образом – чтобы предотвратить угрозу начала новой войны.

Во-вторых, за скорейшее замирение на востоке и нормализацию отношений с Россией выступала значительная часть украинского крупного бизнеса. Причем не только связанная с Оппозиционным блоком, но и ориентированная на Порошенко. Пока идет война и не урегулирован до конца вопрос границ и отношений с крупнейшим соседом, естественно, не стоит рассчитывать на приток инвестиций и рост капитализации собственных активов.

Отсутствие же кредитных ресурсов обескровливало украинский бизнес и делало страну все более зависимой от поддержки Запада. Национальный же капитал был настроен на возврат к многовекторности. Осторожные мысли по этому поводу были высказаны в конце 2016 года встатье Виктора Пинчука, но витали в воздухе гораздо раньше.

Весь 2015-й и 2016 годы продолжались консультации между российской, украинской и западной сторонами, в ходе которых была даже выработана предварительная схема. После местных выборов к власти на Донбассе возвращается прежняя элита (Ахметов и представители Оппозиционного блока), регион получает особый статус, граница передается под контроль Украине. Россия оттуда уходит.

Однако этот план вызвал жесткое неприятие у «партии войны» в Киеве. Кроме того, им остались недовольны сепаратисты и их кураторы в Москве. Они не хотели лишаться власти в своих «республиках».

Поэтому общими усилиями они сделали все, чтобы этот план остался лишь на бумаге.

31 августа 2015 года, когда парламент принимал в первом чтении поправки в Конституцию об особом статусе, произошли столкновения под Верховной Радой. Противники изменений бросили гранату в нацгвардейцев. Погибли несколько человек.

Представители власти стали выражать опасения, что педалирование темы «особого статуса Донбасса» может привести к массовым беспорядкам (тем более, что радикалы этим постоянно угрожали).

В начале 2016 года, когда пришло время принимать изменения в Конституцию во втором чтении, резко против этого выступил «Народный фронт», без которого вряд ли бы нашлись голоса.

Вопрос отложили в долгий ящик.

Весь 2016 год проходили вялые переговоры о том, как имплементировать «Минск-2». Запад требовал от Украины выполнения политической части соглашений, но при этом позиция украинской власти ужесточилась – она настаивала: сначала контроль над границей и только потом выборы.

А для начала – полное прекращение огня (чего достичь было невозможно).

После победы на выборах Трампа многие поверили, что теперь, наконец-то, наступит прорыв в отношениях. Но и это оказалось иллюзией. Американский истеблишмент связал американского президента по рукам и ногам в отношениях с Россией, а потому никаких глобальных изменений не происходит.

На самом Донбассе тем временем база для Большого Компромисса усилиями обеих сторон постепенно уничтожалась.

Резко ускорился этот процесс после блокады неподконтрольных территорий. Блокада была инициирована украинскими радикалами, но заодно с ними четко сыграли сепаратисты, отжав под этим предлогом предприятия украинских собственников.

Базу компромисса уничтожалась и гуманитарной политикой украинских властей. После тактического отступления весной 2014 года, с 2016-го началась массированная украинизация. Был запущен процесс декоммунизации, города переименовываются без согласия их жителей.

Людям с иной точкой зрения активно намекают, что им лучше покинуть Украину либо принять новую концепцию.

В общем, делается все, чтобы показать – никакого компромисса не будет. Вопрос закрыт. Украина будет моностраной, с едиными представлениями о прошлом и будущем.

Так, по крайней мере, считают идеологи действующей власти. А как будет на самом деле?

Три сценария для Украины

Нынешняя ситуация является очевидно переходной. Ее смысл в том, что прежний класс, который со времен Кучмы управлял Украиной – класс национального капитала и связанного с ним политикума и чиновничества – хочет и дальше жить по принципу “Техас должны грабить техасцы”. То есть – не пускать к командным высотам конкурентов ни с востока, ни с Запада.

Отметим, что проводить такую политику сейчас гораздо тяжелее, чем во времена многовекторности Кучмы и Януковича.

Восточный вектор сломан, отношения с Россией если и не прекращены полностью, то перешли в разряд полулегальных и на них уже нельзя опереться, чтобы не допустить увеличения влияния Запада.

Зависимость же от последнего кардинально увеличилась. И финансовая, и военно-политическая, и личная. По одному звонку из Вашингтона Панама может арестовать офшоры Порошенко, превратив его из миллиардера в нищего. Причем нищего, которому, в отличие от Януковича, бежать-то особо некуда.

То же можно сказать и о большинстве других представителей нынешней элиты. Обнуление российского вектора сделало их тотально зависимыми от отношений с Западом.

Правда, нынешняя украинская элита во главе с Порошенко проявила немалую смекалку и изворотливость, чтобы продолжать следовать “техасскому” принципу, даже имея на руках сущий мизер.

Этому способствуют два фактора.

Первый – довольно низкий коммерческий интерес транснациональных корпораций к Украине. Да, наша страна интересна им как рынок сбыта. У нас есть активы, которые можно взять под контроль (земля, энергетическая и транспортная инфраструктура, добыча полезных ископаемых). Но все это не сулит настолько большого профита, чтобы кто-то на Западе решил бы приложить реальные усилия для зачистки политического пространства в Украине под заход своего капитала.

Если у нас вдруг обнаружили бы огромные и легко извлекаемые запасы нефти и газа, то разговор был бы совсем другой.

Второй фактор – это война. Она исполняет двоякую функцию. С одной стороны, неурегулированность конфликта на востоке отпугивает западных конкурентов, которые хотели бы побороться за место под украинским солнцем.

С другой стороны, война позволяет украинской элите «продавать» Западу свою нужность и незаменимость. Киев противостоит России, что выгодно Западу, а потому зачем дестабилизировать ситуацию в Украине, затевая слом уже устоявшийся системы, рискуя сыграть на руку русским. Мол, позвольте техасцам и дальше грабить Техас, ведь они при этом защищают мексиканскую границу.

До сих пор эта история срабатывает. Несмотря на постоянную критику украинской власти со стороны Запада, ни ЕС, ни США не предпринимают каких-то жестких мер против Порошенко и Ко.

Но Украина не существует на отдельной планете. И потому перемены идут и будут идти.

Главный фактор – из-за политической и военной нестабильности, а также непонятных правил игры, в Украине нет доступа к крупным инвестициям и дешевым деньгам.

В том числе и на развитие национального бизнеса.

Часть его представителей может компенсировать это за счет коррупционной ренты (освоение бюджетных средств или получение сверхприбыли за счет тарифного регулирования), но такой путь доступен далеко не каждому. Да и из-за необходимости согласовывать финансово-бюджетную политику с МВФ и Западом с каждым годом это делать будет все сложнее.

Поэтому так или иначе, но национальный бизнес будет слабеть, а его возможность противостоять давлению извне – снижаться. Особенно после внедрения рынка земли, который нанесет удар по крупнейшим агрохолдингам.

Постепенно, с помощью созданных при участии Запада антикоррупционных структур, будет проведена зачистка ключевых представителей украинской политической и бизнес-элиты, которые окажут сопротивлению ходу событий.

И если все будет идти так, как и идет, то лет через десять-пятнадцать Украина превратится в обычную восточноевропейскую страну, из которой миллионы людей уедут на заработки – кто в Россию, кто в Европу, а оставшиеся будут иметь уровень жизни чуть ниже, чем сейчас в Болгарии.

При этом остатки промышленности, а также аграрный бизнес будут контролироваться западноевропейскими, китайскими и ближневосточными компаниями. Значительная часть нынешних олигархов будет вынуждена либо покинуть страну, либо сядет в тюрьму. Сохранившиеся на плаву потеряют влияние и отойдут на вторые роли в политике и бизнесе.

При этом геополитическое будущее такой Украины достаточно неопределенное. Вступит ли страна в ЕС и НАТО, какие будут отношения с Россией – непонятно. Также как и непонятно, что из себя будут представлять НАТО, ЕС и Россия через 10-15 лет.

Но это, скажем так, инерционный сценарий.

Украинская элита может сломать его двумя способами.

Первый – это радикализация националистического вектора, окончательный отказ от большинства демократических свобод, зачистка политического пространства от любой конкуренции, раскулачивание части олигархата и перераспределение его активов между оставшимися игроками. Возможно, объявление военного положения.

Это позволит на какое-то время продлить существование нынешней кланово-коррупционной модели власти.

Правда, подобная схема несет очевидные риски. Самый главный – риск нарваться на обструкцию со стороны Запада, а значит и всего международного сообщества. Это будет сильным ударом по власти.

Тем более, что одновременно могут усилиться как сепаратистские и пророссийские настроения на юго-востоке, так и радикально-националистические движения. Последние попытаются воспользоваться неурядицами, чтобы захватить власть подобно тому, как это сделали большевики в октябре 1917 года.

В итоге страна окажется на грани распада, а нынешняя украинская элита – под угрозой полного уничтожения.

Второй способ – прямо противоположный. Возвращение к многовекторности. То есть – восстановление на том или ином уровне отношений с Россией, реинтеграция Донбасса с особым статусом, амнистия, отказ от националистических перегибов и педалирования раскалывающих общество тем во внутренней политике, отказ от вступления в НАТО, декларирование нейтрального статуса Украины.

С учетом усталости Запада от украино-российского конфликта с этим вариантом могут теоретически согласиться и США с ЕС (по крайней мере на время).

Данный путь имеет экономические плюсы — окончание войны и замирение с крупнейшим соседом откроет дорогу к инвестициям, Украина может рассчитывать на донорскую помощь как Запада, так и России на ликвидацию последствий войны. Что позволит обеспечить быстрое восстановление экономики и рост уровня жизни населения. Национальный бизнес получит необходимый импульс к развитию.

В тоже время, в политическом смысле этот сценарий на данный момент выглядит трудно реализуемым.

Его наверняка постараются торпедировать националистические силы. Они уже заявляют о «ночи длинных ножей» в случае победы «пророссийских» сил на выборах. Весьма вероятно, что они попытаются воплотить свои угрозы в жизнь.

Поэтому для того, чтоб страна пошла по «третьему пути» нужно много чего еще сделать. Начиная от консолидации сил, выступающих за реализацию этого сценария, и заканчивания кардинальным изменением информационной политики крупнейших СМИ, принадлежащих национальному капиталу.

В общем, любой вариант будущего развития страны – сложный путь, чреватый полным сломом существующей в стране системы, сносом с шахматной доски всех ее действующих игроков.

Осознание этого должно, по идее, побуждать украинскую элиту быть крайне осторожной и избегать резких и непродуманных шагов. Тем более, что отношения с Россией балансируют «на грани», на востоке тлеет война. Дамокловым мечом занесены «ДНР» и «ЛНР». Миллионы граждан Украины не приемлют действующую власть.

В случае начала больших потрясений все это вновь может прийти в движение.

Разговор о будущем Украины, начатый на первом Майдане и дошедший до крови на втором, до сих пор не закончен. Причем со всех сторон в костер противоречий подбрасывается все больше дров.

Хватит ли у украинской элиты и народа мужества и ума покончить с этим проклятием и пойти по пути национального примирения, отказавшись быть орудием в руках внешних сил, – главный вопрос, от которого зависит будущее нашей страны.

СТРАНА