За мишурой новелл, принятых накануне в целом проектовпрезидентских процессуальных кодексов, парламентарии провели поистине революционные изменения в УПК.
С подачи нардепа от Радикальной партии Андрея Лозового законодатели утвердили новый алгоритм исчисления сроков досудебного расследования, на порядок сократив этот процесс.
Данное решение возымело эффект разорвавшейся бомбы. И вбило клин между представителями юридического сообщества по разные стороны баррикад.
Новшество, прежде всего касающееся фактовых уголовных производств, его инициаторы и отдельные адвокаты встретили с восторгом. Они утверждают, что с помощью “правки Лозового” удастся пресечь злоупотребления со стороны правоохранителей, годами безосновательно “кошмарящих” невиновных. И радикально сократить число “висящих” в ЕРДР дел, открытых по надуманным и абсурдным основаниям.
Оппоненты новаций настаивают – в зале парламента был освящен не механизм борьбы с милицейско-прокурорским произволом, арезультат “договорняка” бывшей и действующей власти. Который выбивает почву из-под ног устоявшейся практики досудебного расследования и грозит системе коллапсом. А также позволит “попередникам” и нынешним власть имущим уйти от возмездия по целому ряду громких дел.
“Страна” разбиралась, действительно ли утвержденные правки могут оказаться миной замедленного действия, заложенной под краеугольный камень основоположных принципов уголовного права – законности, справедливости и неотвратимости наказания за совершенное преступление.
Что именно говорится в скандальной правке
Чтобы понять суть пикировки нардепов в части юриспруденции, необходимо вчитаться в суть изменений, которые предложены к ст.219 УПК.
Часть первую данной статьи с подачи Лозового утвердили в следующей редакции:
“1. Срок предварительного расследования исчисляется с момента внесения сведений об уголовном правонарушении в Единый реестр досудебных расследований до дня обращения в суд с обвинительным актом, ходатайством о применении принудительных мер медицинского или воспитательного характера, ходатайством об освобождении лица от уголовной ответственности или до дня принятия решения о закрытии уголовного производство.
Срок досудебного расследования с момента внесения сведений об уголовном правонарушении в Единый реестр досудебных расследований до дня сообщения лицу о подозрении составляет:
два месяца – в уголовном производстве по уголовному проступка;
три месяца – в уголовном производстве по преступления небольшой или средней тяжести;
шесть месяцев – в уголовном производстве по тяжкого или особо тяжкого преступления.
Досудебное расследование должно быть закончено:
в течение одного месяца со дня уведомления лицу о подозрении в совершении уголовного проступка;
в течение двух месяцев со дня уведомления лицу о подозрении в совершении преступления.
Изменения коснулись и части третьей ст.219, которую изложили так:
“3. Срок со дня вынесения постановления о приостановлении уголовного производства до вынесения постановления о восстановлении уголовного производства, а также срок ознакомления с материалами досудебного расследования сторонами уголовного производства в порядке, предусмотренном статьей 290 настоящего Кодекса, не включается в сроки, предусмотренные настоящей статьей. Срок со дня вынесения постановления о приостановлении уголовного производства до дня ее отмены следственным судьей включается в сроки, предусмотренные настоящей статьей”.
.jpg)
Правка №109 авторства Андрея Лозового, источник фото facebook.com
Для удобства сравнения “правки Лозового” с нынешней редакцией УПК “Страна” приводит норму о сроках осуществления досудебного расследования в действующих реалиях:
Действующая редакция ст.219 УПК Украины
В чем разница старой и новой редакции. Насколько она принципиальна?
Главные отличия принятой редакции УПК от версии-предшественницы, касаются четырех постулатов досудебного расследования.
Во-первых, после вступления в силу новаций исчисление сроков досудебного расследования будет начинаться с момента внесения сведений в ЕРДР. То есть, сразу после регистрации материалов от заявителя, либо по факту случившегося события.
Для сравнения – действующими на сегодня нормами законодатель постановил отсчитывать срок досудебного расследования с момента объявления о подозрении.
Во-вторых, согласно предложенной поправки, “пидозра” должна быть объявлена фигуранту преступления средней тяжести не позднее истечения трех месяцев с момента начала следствия, а для тяжких и особо тяжких преступлений – не позднее полугода. Ранее эти сроки были вдвое больше – шесть и двенадцать месяцев соответственно.
При этом, сегодня УПК наделяет следственные органы правом расследовать фактовые дела и заниматься установлением подозреваемых лиц, в зависимости от тяжести преступления, от двух и вплоть до пятнадцати лет. И только после “выявления” личности подозреваемого, начинается отсчет “коротких” сроков досудебного расследования (те самые 6 и 12 месяцев).
В-третьих, если по истечении отведенных сроков для осуществления досудебного расследования фигуранту дела не объявлено о подозрении, то уголовное производство подлежит закрытию. Законодатель не указывает в этой части императив “должны” закрыть, ограничиваясь категорией “могут”. Но сам по себе факт отсутствия “пидозры” у фигурантов дел является основанием для прекращения уголовного производства (например, в судебном порядке).
Согласно же версии УПК 2012 года, если уведомление о подозрении никому не вручено, то досудебное расследование никакими сроками не ограничено и может продолжаться вплоть до момента принятия прокурором решения о закрытии уголовного производства по этому делу. Параллельно существует такое понятие в ст.28 УПК как “розумні строки”, но оно слишком размыто. Де-факто, ограничения на сроки расследования фактовых дел, в которых нет подозреваемых, отсутствуют.
Получается, что с момента вступления в силу “поправки Лозового” (если президент не наложит вето) следователи могут дождаться установленного срока и автоматически закрыть многие старые нераскрытые дела.
В-четвертых, “правкой Лозового” предусматривается включение в период досудебного расследования временного периода, в ходе которого следствие было приостановлено. В действующей редакции УПК время с момента вынесения постановы следователя о приостановлении расследования, не берется в расчет.
Что говорят критики поправки
Представители группы “нардепов-еврооптимистов” из разных фракций выступили с разгромной критикой утвержденных изменений в УПК. Сокращение сроков осуществления досудебного расследования оппоненты “правки Лозового” называют неоправданным и даже преступным шагом.
В их интерпретации, полгода для расследования сложных уголовных дел, например, связанных с экономическими злоупотреблениями или по факту расстрелов на Майдане, недостаточно. Мол, такие запутанные производства требуют гораздо больше времени.
Во-первых, “ужатие” по срокам таже расценивается как препятствие на пути эффективной работы новосозданных антикоррупционных органов, в прицеле которых – представители действующего режима.
Фактически это может быть выражено в том, что скрывающиеся за депутатской неприкосновенностью нардепы могут на полгода просто покинуть страну и “переждать бурю”. Аналогичным образом, узнав о расследовании в отношении их бизнеса, могут поступать и бизнесмены.
“Эти изменения сделают невозможной эффективной работу НАБУ”, – считает парламентарий от “Батькивщины”Алена Шкрум.
Во-вторых, в “поправке Лозового” усматривают ярко выраженные коррупционные риски. Виктория Пташник, ранее исключенная из состава фракции “Самопомощи”, полагает – следователи смогут умышленно, не особо напрягаясь в сборе доказательств по отдельным делам, спокойно закрывать их по истечению сроков за определенное вознаграждение. А параллельно – “игнорить” заявителей, не проводя никаких действий по их делам.
В-третьих, звучат голоса и о том, что законодательные новшества утверждались, в том числе, и под конкретных персонажей из числа чиновников эпохи бывшего президента. И даже более – что они запускают механизм обратной силы закона. Провоцируя необъявленную амнистию для многих чиновников прошлой власти, которые окажутся вне зоны досягаемости правоохранительных органов.
“Поскольку эта правка улучшает положение лица совершивших преступления, закон будет иметь обратную силу. При этом отсчет срока будет идти не с момента, когда преступнику вручают подозрение, а с момента регистрации производства. То есть, закрывать смогут, в том числе, уже открытые уголовные производства. Таким образом, Андрей Лозовой, подарил прокуратуре очень эффективный и простой инструмент торга со всем окружением Виктора Януковича касательно их преступлений и незаконно нажитого имущества”, –считает нардеп Мустафа Найем.
Анализируя процедуру воплощения в жизнь принятых новаций, нардеп от “Самопомощи” Елена Сотник, акцентирует внимание журналистовна трех ключевых угрозах. Которые, на ее взгляд, непосредственно коснутся каждого украинца.
Во-первых, все уголовные производства против лиц, совершивших преступления во время избиения и расстрела Майдана будут закрыты. Сотник уверена, что общество и потерпевшие не дождутся наказания виновных лиц.
Во-вторых, полагает нардеп, также будут подлежать закрытию дела против лиц, привлекаемых за взяточничество, нецелевое использование государственных средств и хищения. В таком случае принцип неотвратимости наказания будет окончательно низложен.
Лозовой доволен своим детищем
Сам автор скандальной правки УПК утверждает, что не намерен идти на поводу у своих хейтеров, и в целом – гордится принятыми изменениями. Якобы при этом была учтена позиция ряда практикующих юристов.
Звучащие в кулуарах претензии о том, что новшество Лозовой подал в рамках сотрудничества РПЛ с Банковой и для защиты своих однопартийцев (и в том числе себя), поскольку на них обрушилась лавина уголовных дел, он оставил без публичной оценки.
Аргументы “за” поправку №109 парламентария и его соратников сводятся к тому, что в системе досудебного расследования творится самый настоящий бардак и процветают коррупционные схемы. Из-за этого людей на долгие месяцы, а то и годы “закрывают” в СИЗО, где выбивают показания и “раздаивают” на деньги. А сами уголовные производства используются как “крючок” – способ политической и бизнес-конкуренции.
Сторонники идеи Лозового также продвигают тезис о том, что под действие поправки №109 не подпадают к закрытию в связи с истечением сроков давности производства по тяжким и особо тяжким преступлениям против жизни и здоровья человека. То есть, “майдановским” делам якобы ничего не угрожает.
“Суть правки – позволить оспаривать необоснованные обвинения и прекратить наконец позорное затягивание дел в судах, из-за чего страдают как потерпевшие, так и те, кого без всяких оснований обвиняют в тех или иных преступлениях”, –утверждает нардеп-радикал.
По его словам, критики поправки вводят общественность в заблуждение в части резко сокращенных сроков завершения досудебного расследования. Мол, последние могут при наличии подозреваемого и продлеваться во времени. Впрочем, сделано это может быть исключительно постановлением следственного судьи по ходатайству надзорников. Сегодня же для этого достаточно соответствующей постановы прокурора.
“То что закроют дела времен царя Гороха – положительный момент”
Один из бывших работников прокуратуры в разговоре с нами также считает, что у этой поправки больше плюсов, чем минусов.
“Поломается самая распространенная схема вымогательства денег и преследования по политическим мотивам – когда возбуждается уголовное производство и уже на этом этапе начинают кошмарить человека, заставляя его или платить деньги, или менять политическую позицию, – говорит экс-прокурор. – А если это не помогает, то человека делают подозреваемым, бросают в тюрьму и дальше могут до бесконечности продлевать сроки следствия, пока тот не сломается. То, что закроют дела времен Януковича, Ющенко и царя Гороха – тоже положительный момент. Пусть НАБУ и прочие силовики концентрируется на расследовании коррупционных преступлений нынешней власти, а не пиарятся на всяких мутных делах типа “амбарной книги” Партии Регионов. В стране разгул коррупции и криминала. И на это нужно делать упор, в этом есть общественный интерес, а не в том, чтобы кого-то судить за дела пяти или десятилетней давности года”.
Что думают в МВД и в ГПУ
Глава МВД Арсен Аваковуже заявил в резкой форме, что “настаивает” на отмене этой поправки.
В Генпрокуратуре на момент публикации материала пока воздерживались от публичных комментариев относительно “поправки Лозового”. Исключением стал лишь короткий комментарий в фейсбуке главного военного прокурора Анатолия Матиоса. Заместитель главы ГПУ назвал сложившуюся ситуацию “дном”.
Ряд региональных прокуроров на своих страницах в соцсетях призывают президента ветировать законопроект 6232, который закладывает мину замедленного действия и провоцирует коллапс процессуальных действий.
Источник фото: facebook.com/yalovenkom
Вместе с этим, как говорят наши источники в прокуратуре, в новациях в УПК есть и здравое зерно. Ведь эти поправки позволят закрыть множество бесперспективного “хлама”, который годами висит в ЕРДР без движения, а материалы по факту числятся за уволившимся следователем или давно сданы в архив.
Есть и такие уголовные производства, ведомости в ЕРДР по которым обязали внести следственные судьи своим определением. В 90% случаев там нет составов преступлений и они безумны, так как инициированы профессиональными жалобщиками.
Поэтому плюс поправок в том что эти дела следователи будут обязаны закрыть по срокам. Хотя они и раньше это делали без всяких поправок.
С другой стороны эти изменения поспособствуют формированию красивой, но липовой статистики – в производстве полиции и других следственных органов станет гораздо меньше дел и главам ведомств можно будет хвастать выравниванием ситуации с преступностью. То есть отбивается всякий стимул у следствия выполнять свою главную функцию – расследовать дела.
Противоядие от этих “токсичных” поправок есть – автоматическое закрытие дел для потерпевших никто не воспрещает обжаловать прокурору или следственному судье и таким же образом вдохнуть в него жизнь еще на несколько месяцев.
Либо вообще начать новое производство по тому же поводу.
Как и для кого будет работать “поправка Лозового”
Дальнейшая судьба видоизмененного УПК, как и прочих кодексов, после их утверждения в парламенте 3 октября, находится в руках Петра Порошенко. Говорить о том, как будет происходить претворение их норм в жизнь в случае вступления в силу, опрошенные “Страной” юристы соглашаются лишь на условиях анонимности, ссылаясь на крайнюю неоднозначные трактовки этих поправок.
Часть из них заранее указывают на то, что двойные стандарты применения поправки №109 заложены в ней с самого начала. Что открывает окно возможностей для задействования коррупционных связей, но не тех, о которых говорят “еврооптимисты”.
“Посмотрим на реакцию ГПУ и судов. Может быть разное мнение, но важно понимать – речь не идет об тотальной амнистии, никакого автоматического действия назад не произойдет. Все будет происходить индивидуально в каждом конкретном производстве”, – говорит один из известных адвокатов.
Его коллега пересказал “Стране” бытующую версию, что “поправкой Лозового” страхуются приближенные к власти лица, опасаясь преследования со стороны НАБУ. А потому он допускает, что даже если новшество и вступит в силу, то воспользоваться его преимуществами дадут лишь избранным.
Прежде всего – союзникам и попутчикам действующего президента, в руках которого находится полноценный контроль над судьями, на рассмотрение которых и будут выноситься соответствующие производства. Всем прочим ожидать получения вистов от поправки №109 вряд ли удастся. Для них будут уготован стандартный инструментарий давления.
“Система не готова расследовать дела по закону. Вот увидите, она подстроится, просто видоизменится порядок. Тот же механизм приостановления расследования без учета этого времени в сроки досудебного расследования все равно будет, – говорит “Стране” адвокат. – Появятся и другие уловки. Например, будут возбуждать новые производства вплоть до бесконечности”.