27 апреля истекает срок объявленного в рамках российско-американских договоренностей моратория на взаимные удары РФ и Украины по энергообъектам друг друга. Продление договоренности — под вопросом из-за позиции Киева. Украина все это время продолжала быть по российским энергообъектам. Военный аналитик и главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко рассказал «МК», как бороться с недоговороспособностью киевского режима и почему это не получится достичь уговорами.
По данным Минобороны РФ, вооруженные силы Украины с 18 марта по 14 апреля 101 раз нарушили мораторий на удары по объектам энергетики. Так, в ночь на 24 марта Киев нанёс удар с помощью беспилотников по нефтеперекачивающей станции «Кропоткинская», принадлежащей Каспийскому трубопроводному консорциуму (КТК), акционерами которого являются, среди прочих, американские компании Chevron и ExxonMobil.
21 марта отступающие из Курской области подразделения ВСУ подорвали газоизмерительную станцию «Суджа». А 28 марта киевские силы нанесли по ней удар реактивными снарядами HIMARS, в результате станция была уничтожена.
Напомним, месяц назад Москва и Вашингтон согласовали список энергетических объектов, по которым в течение месяца, начиная с 18 марта 2025 года, Украина и Россия должны были воздерживаться от атак. 24 марта в Эр-Рияде прошли переговоры экспертных групп России и США, по итогам которых стороны договорились о разработке механизма запрета на подобные удары.
Позже Кремль опубликовал перечень объектов энергетики, который включал нефтеперерабатывающие предприятия, нефте- и газопроводы, хранилища, электростанции, подстанции, трансформаторы и распределители, атомные электростанции и дамбы гидроэлектростанций.
Военный аналитик Игорь Коротченко считает, что Зеленский с самого начала он не собирался выходить на полноценный формат мирных переговоров.
– Обстоятельства ситуативно заставляли его делать какие-то заявления положительного плана, мол, Киев готов к переговорам. Но реально им была дана команда на продолжение атак, – считает Игорь Коротченко. – И это политическое решение лично Владимира Зеленского. Он так себя ведет и может позволить себе такую степень, мягко говоря, свободы от выполнения тех обязательств, которые нам гарантировали США.
– В чем причина такого своевольства Зеленского?
– В первую очередь, конечно же, это влияние западных стран. Особенно Великобритании, наверное, самого активного и последовательного сторонника продолжения боевых действий. Далее за этим решением Зеленского стоят такие страны, как Франция, Германия, ну, и в целом на политическом уровне – Евросоюз и Еврокомиссия.
Среди западноевропейских элит существует абсолютный консенсус: никаких мирных переговоров с Москвой быть не должно, обязательства, которые Зеленский дает, никого ни к чему на Украине не обязывают, и, следовательно, Киев должен продолжать масштабные удары по объектам электроэнергетики России.
Они продолжаются сейчас и, вероятно, будут продолжаться завтра. Это решение Зеленского, консенсусно поддержанное Европой в лице ведущих стран Евросоюза и Великобритании.
– Штаты могут принудить Украину выполнять договоренности?
– Дело в том, что эффективных механизмов влияния на Зеленского, как ни странно, у США сегодня практически нет. Трамп прекратил военную помощь Украине, хотя некоторые отдельные контракты, оставшиеся с прошлых лет, выполняются. Реальных рычагов давления на Зеленского, которые в принципе есть в распоряжении Вашингтона, Трамп не использовал. Поддержка Киева продолжается, но в усеченном виде: США по-прежнему предоставляют разведывательные данные, пусть и не в полном объеме, а также не отключили доступ к системе спутниковой связи «Старлинк», что позволяет ВСУ оказывать хоть и ограниченное, но достаточно сильное сопротивление.
Создается впечатление, что у Трампа либо не хватает политической воли, чтобы принудить Зеленского к выполнению обязательств, либо его действия в отношении Украины носят настолько бессистемный и хаотичный характер, что это больше похоже на импровизацию, чем на продуманную стратегию. Взять, к примеру, всю эту историю с редкоземельными металлами, которая выглядит скорее как попытка что-то сделать, но без четкого понимания, как это вписывается в общую картину.
Кроме того, администрация Трампа сейчас втянута в глобальную тарифную войну, которая отнимает огромное количество ресурсов и внимания. Создается ощущение, что до Украины у них просто не доходят руки. Все ограничивается отдельными заявлениями, которые Трамп делает постоянно, но которые, по сути, оторваны от реальной ситуации.
В таких условиях, возможно, стоит поставить перед США вопрос в более жесткой форме: либо они заставят Зеленского выполнять те обязательства, о которых они нам говорили на переговорах, либо мы, условно говоря, выходим из этого моратория до тех пор, пока Киев не станет хотя бы минимально договороспособным.
Честно говоря, я не верю, что Зеленского сегодня можно к чему-либо принудить. Дело в том, что Европейский Союз, который раньше действовал в унисон с США, сейчас все больше демонстрирует стратегическую автономию от Вашингтона. Это касается не только торгово-экономических вопросов, но и военной сферы. Заявление Урсулы фон дер Ляйен, главы Еврокомиссии, о планах выделить 800 миллиардов евро на оборону в течение пяти лет — это яркий пример того, что ЕС больше не хочет быть младшим партнером США.
В таких условиях у Трампа остается все меньше реальных рычагов влияния на Зеленского. Добавьте к этому отставку посла США на Украине, которая была ставленницей Байдена, и отсутствие у Трампа авторитетной фигуры, которую можно было бы отправить в Киев в качестве куратора. В итоге мы видим ситуацию, когда у США нет ни четкой стратегии, ни инструментов для ее реализации.
Вывод прост: Зеленский сегодня практически не управляем, а США и ЕС находятся в состоянии конфликта, что делает невозможным принуждение Киева к выполнению каких-либо обязательств. Запад, каким мы его знали, больше не существует. Нет лидера, нет единства, и это только усугубляет ситуацию.
– Как Россия поведет себя после окончания моратория?
– Я не берусь судить, какое решение примут в Кремле, потому что это решение будет принимать лично Путин, и оно будет основано не только на фактах нарушений со стороны Украины и на продолжающихся атаках на российскую энергоинфраструктуру. При анализе будут учтены и другие факторы — политические, военные, экономические. Пока я затрудняюсь дать точный прогноз, какое решение будет принято, но, собственно, здесь можно выделить три возможных варианта.
Первый вариант: Россия снова заявляет, что продолжит выполнение моратория на какое-то время, но при этом обращается к США с требованием надавить на Зеленского, чтобы он тоже взял на себя обязательства и прекратил провокации. Это, так сказать, путь дипломатического давления.
Второй вариант: Россия заявляет о выходе из моратория, и сразу же следуют масштабные ракетные удары по энергетической инфраструктуре Украины. Цель — вытащить «вилку из розетки», то есть лишить Украину электричества, что сделает Зеленского практически недееспособным в управлении боевыми действиями. Это будет жесткий, но эффективный шаг, который покажет решительность России.
И, наконец, третий вариант: некий промежуточный сценарий, который будет зависеть от текущих раскладов и позиций. Лично я считаю, что киевский режим нужно учить. Можно провести масштабную показательную акцию, условно говоря, «порки» Зеленского. Например, выбрать один из ключевых энергообъектов Украины и уничтожить его в прямом эфире, чтобы все увидели, что Россия способна на такие действия. После этого можно заявить, что это была «показательная порка» Зеленского, Украины и ВСУ, и что Россия готова продолжить мораторий, но только при условии, что Зеленский возьмет на себя аналогичные обязательства под гарантии США. Если же обязательства будут нарушены, то Россия продолжит практику демонстративных ракетных ударов с полным уничтожением конкретных объектов.
Я именно за третий вариант. Это публичное действие, которое, с одной стороны, покажет наши возможности, силу и решительность, а с другой — даст понять, что мы готовы остановиться, но только если Зеленский и его западные кураторы выполнят свои обязательства. Если же нет — у нас будут развязаны руки, и мы продолжим действовать жестко и решительно.