Кандидат юридических наук, адвокат, Заместитель Главы Европейской партии Украины, Руслан Чернолуцкий
«Он» жаждет быть единственным, кто принимает решения, и кто вершит судьбы людей и истории единолично, ни с кем не согласовывая свои намерения по отношения к нам, единолично – значит против нас.
Анализирую многие политические, экономические, правовые и законодательные инициативы Президента, уже очевидно и чётко прослеживается некий «императорский почерк» и затягивающая «его» трясина абсолютной власти. Сегодня в парламентско-президентской Украине цинично растоптан ключевой конституционный принцип «системы сдержек и противовесов в балансе разделения и взаимного контроля трёх основных ветвей власти». Сформирована единоличная абсолютная власть, абсолютный контроль над всеми государственными институтами власти: парламентом, правительством, судами и даже журналистикой, контроль над обществом, контроль над свободой слова. «Он» жаждет быть единственным, кто принимает решения, и кто вершит судьбы людей и истории единолично, ни с кем не согласовывая свои намерения по отношения к нам, единолично – значит против нас.
Одним из таких «кирпичей единоначалия», который Президент Украины положил в «стену своего абсолютизма», стал инициированный им и внесённый в парламент Закон Украины ‘’О Высшем совете правосудия’’, который уже опубликован в номере парламентской газеты Голос Украины от 4 января 2017 года и вступает в силу. Согласно новому законодательному акту, Высший совет правосудия заменит собой ныне действующий Высший совет юстиции. Новый орган будет вносить представления о назначении судей, создавать органы для рассмотрения дел о дисциплинарной ответственности судей, принимать решение об увольнении судей, давать согласие на задержание судьи или его арест. Также Высший совет правосудия согласовывает количество судей в суде, утверждает положение о единой судебной информационной системе, принимает участие в определении расходов госбюджета на содержание судей и много другого. Создание Высшего совета правосудия — коллегиального, конституционного органа судейского самоуправления является ключевым пунктом обновлённой судебной реформы, которая стартовала в Украине 30 сентября 2016 года. Большинство из этих функций до сих выполнял Высший совет юстиции. После того, как Президент подписал этот закон, этот орган будет переименован в Высший совет правосудия и будет наделён более расширенными полномочиями относительно назначения и увольнения судей на всех уровнях судебной власти. В этот совет будут входить 21 человек: десять из них выбирает съезд судей из числа судей или судей в отставке, двух назначает президент, двух выбирает Верховная Рада, двух — съезд адвокатов, двух — всеукраинская конференция прокуроров, двух — съезд представителей юридических высших учебных и научных учреждений. Членом Совета может быть гражданин Украины не моложе 35 лет с высшим юридическим образованием и стажем профессиональной деятельности не менее 15 лет. Он должен соответствовать критерию политической нейтральности. С юридической точки зрения квотный состав представителей достаточно сбалансирован. Однако все хорошие законы у нас на практике всегда выворачиваются, переиначиваются под чьи-то властные интересы. Более того, новый состав Высшего совета правосудия будет сформирован только в течении последующих двух лет (не позднее 30 апреля 2019 году). То есть все это время в Высшем Совете Правосудия будут работать нынешние члены из утратившего статус Высшего совета юстиции. Речь идет о том, что в переходных положениях изменений в Конституцию в части правосудия, которые вступили в силу 30 сентября 2016 года, предусмотрен переходный период работы нынешнего состава Высшего совета юстиции — но уже в Высшем совете правосудия — вплоть до апреля 2019 года. Поэтому, скорее всего суть и качество работы вновь созданного органа не изменится. Фактически, члены совета — это те же самые люди, преимущественно из президентского окружения, к которым у украинского общества есть много вопросов: почему они медлят с привлечением к ответственности «судей Майдана», почему не подают на освобождение в течение долгого времени одиозных, замешанных в коррупции судей. Переформатирование Совета имеет под собой объективную основу, заложенную Законом Украины «О внесении изменений в Конституцию Украины (в части правосудия)» от 02.06.2016 г., которым, в свою очередь, были осуществлены масштабные трансформации судебной функции государства. Теперь, согласно новому регулированию, к полномочиям Высшего совета правосудия относятся следующие задачи:
1) дача согласия на задержание судьи или содержание его под стражей (ч. 3 ст. 126 Конституции Украины в редакции от 02.06.2016 г.);
2) проведение консультаций с Президентом Украины перед внесением в парламент проекта закона о создании, реорганизации или ликвидации суда (ч. 2 ст. 125);
3) разработка предложений относительно расходов на содержание судов (ч. 1 ст. 130);
4) внесение представления Президенту Украины относительно кандидата на должность судьи (ч. 1 ст. 128). В отношении последнего полномочия нелишним будет напомнить, что в конституционных поправках 2016 г. иначе, чем в пока еще действующем законодательстве, прописаны принципы формирования судейского корпуса. Раньше судей назначал Президент Украины сроком на 5 лет (так называемые «судьи-пятилетки»), а затем, по прошествии этого срока, они подлежали пожизненному (точнее, до достижения 65-летнего возраста) утверждению Верховной Радой. Согласно новому регулированию глава государства будет самостоятельно формировать судейский корпус Украины (за исключением Конституционного Суда) без каких-либо испытательных сроков для носителей судейских мантий, руководствуясь при этом одним лишь представлением Высшего совета правосудия, базирующемся, в свою очередь, на результатах жесткого конкурсного отбора кандидатов. А как в Украине проводятся жесткие конкурсные отборы, как формируются составы конкурсных комиссий мы все прекрасно знаем, судя по информации в СМИ из многочисленных скандалов по конкурсам госсекретарей министерств и глав областных государственных администраций.
При возможной экспертной оценке всех предложенных «им» законодательных инициатив, впрочем, и при оценке всей «судебной реформы Порошенко», сложно придерживаться каких-то одних четких правовых стандартов, так как мировая практика имеет богатый опыт и многочисленные примеры для заимствования. Так, мировая практика имеет американскую судебно – правовую модель, которая существенным образом отличается от европейской французской и тем более от европейской немецкой модели. Тем не менее, какие-то минимальные требования, предъявляемые в демократическим обществе к организации правосудия, в частности, к органам судейского сообщества, выделить можно и нужно. Континентальная французская отличается тем, что правовая – судебная деятельность главным образом направлена на отбор, назначение, образование (квалификационный рост) и карьерный рост судей. В свою очередь американская и в какой то степени немецкая модели правосудия наделяются весьма обширными функциями по администрированию судебной системы в целом, а именно: надзор за регистрацией дел, поступающих в суды, внесудебный контроль за качеством их рассмотрения, обеспечение единообразия судебной практики и даже ведение судебной статистики. В нашем же случае, изобретена своя «уникальная украинская модель вертикального правосудия», основные черты которой, очень кратко изложены выше.
Помимо содержания подписанного закона, следуя устойчивой украинской законодательной традиции, данный закон был принят в нарушение регламента Верховной рады и процедуры. Впрочем, на это уже несколько лет все закрывают глаза, от народных депутатов, до правоохранительных и судебных органов. Принятый Закон внес очередную сумятицу в систему распределения полномочий. Вызывает сомнения структура проекта, который состоит из трех разделов: Общей части, Особенной части и Заключительных и переходных положений. Ведь такое деление нормативного материала в рамках одного акта свойственно кодифицированным источникам права — кодексам, а не законам. Закон не дает четкого разъяснения правовому статусу самого органа Высшего Совета Правосудия, нет четкого алгоритма перераспределения бюджетных расходов между судами. Сомнительными являются предписания закона о том, что данный Совет является бенефициаром, реципиентом международной технической помощи, главным распорядителем международной помощи от иностранных государств, банков и международных финансовых организаций. В законе просматриваются также дискриминационные требования к самим членам Высшего Совета Правосудия. Отсутствует конкретика по многим определениям и межинституциональным связям.
Основание для отставки члена Высшего совета правосудия в виде «грубого или систематического пренебрежения обязанностями, несовместимого со статусом члена Высшего совета правосудия» конституционно не предусмотрено, поэтому, скорее всего, будет способствовать снижению независимости данного Совета и, вполне возможно, использоваться Президентом для оказания на него давления в будущем.Сомнительной с точки зрения эффективности представляется процедура обжалования решений Совета в Верховный Суд Украины, судьи которого сами подпадают под дисциплинарную юрисдикцию Совета и Председатель которого входит в Совет по должности. И это только те недостатки, которые понятны общественности и лежат на поверхности текста и смысла инициированного президентом Закона.
Ну а фактически, Высший совет правосудия будет выступать и в роли юридической структуры и надстройки для судей, и в роли дисциплинарной структуры. То есть, это будет карательно-надзирательный орган, который будет контролироваться и управляться через «своих членов» единолично Президентом. То есть, все судьи станут подконтрольными исключительно Президенту. У Порошенко в такой законодательный способ будет возможность ликвидировать и переорганизовывать суды, а также формировать Высший совет правосудия. В итоге служители Фемиды будут принимать решения, которые будут выгодны и политически и экономически для Порошенко и его команды, не именем Украины, а фактически именем Президента Украины.