Возвращение Дональда Трампа в Белый дом усилило опасения по поводу приверженности Вашингтона безопасности своих союзников в Азиатско-Тихоокеанском регионе в то время, когда напряженность в регионе растет, и в нем возникли несколько потенциальных очагов возгорания.
Страны всего Азиатско-Тихоокеанского региона срочно рассматривают свои варианты действий в новую эпоху, когда президент США встал на сторону России в связи с конфликтом на Украине, предложил “зачистить” Газу, чтобы перестроить ее, и ввел карательные пошлины как для союзников, так и для врагов, пишет The Guardian.
Стратегии варьируются от поиска новых гарантий безопасности со стороны США до увеличения расходов на оборону и снятия длительного табу на возможную разработку собственных средств ядерного сдерживания.
Наибольшее беспокойство вызывает Тайваньский пролив с его коммерчески и стратегически важными морскими путями, где Китай демонстрирует свои мускулы в попытке запугать остров.
Пекин также втянут в территориальные споры со странами Юго-Восточной Азии и Японией, в то время как Северная Корея продолжает разрабатывать ядерные бомбы и более совершенное вооружение, воодушевленная своим союзом с Россией, нагнетает алармизму The Guardian.
Итак, обо всем по порядку. Начнем с Австралии – правительство страны кенгуру в прошлом месяце хвасталось “самым значительным увеличением расходов на оборону в мирное время в Австралии со времен окончания второй мировой войны”, но не планирует приближаться ни к цифре, которую Трамп требовал от союзников по НАТО – 5%, ни даже к предполагаемой компромиссной цифре в 3,5%.
Расходы Австралии на оборону составили 32,1 млрд долларов США в 2023-24 годах, что составляет 2% ВВП страны. Министерство финансов прогнозирует, что к 2027-28 годам они достигнут 2,4% ВВП.
Для Австралии 3,5% ВВП составило бы более 54,3 доллара, что примерно на 75% больше фактического оборонного бюджета.
Большое внимание Австралия уделяет средствам дальнего сдерживания, особенно подводным лодкам и противоракетной обороне.
С 1951 года Австралия и США связаны договором АНЗЮС (наряду с Новой Зеландией), соглашением, которое часто упоминается в терминах, сходных с Североатлантическим союзом, но которое на самом деле гораздо слабее, отмечает The Guardian. В соглашении АНЗЮС нет эквивалента статье V НАТО – она обязывает стороны только “проводить совместные консультации” всякий раз, когда “в Тихом океане возникает угроза безопасности одной из сторон”.
Усиление сотрудничества – и “оперативной совместимости” – между вооруженными силами США и Австралии является общим лозунгом министров обеих сторон альянса. Наиболее значимым его проявлением является соглашение Aukus (по прогнозам, к середине 2050-х годов оно обойдется Австралии в 221,9 доллара), в соответствии с которым США предлагают продать Канберре от трех до пяти атомных подводных лодок в начале следующего десятилетия, прежде чем специально построенная подводная лодка Aukus будет спущена на воду к началу 2040-х годов.
Австралия уже давно считается непоколебимым союзником США, “поддерживающим нас даже в наших наименее целесообразных войнах”, как заявил в марте Сенату высокопоставленный представитель Пентагона Элбридж Колби. Но Австралия указала на одну потенциальную точку отсчета: не исключая своего участия, заместитель премьер-министра Ричард Марлс заявил, что Австралия “абсолютно не давала” США никаких гарантий оказания помощи в войне между Америкой и Китаем из-за статуса Тайваня.
Теперь не о сателлитах, а о главном противнике Америки в АТР – о Китае. Хаос Трампа – это либо опасная пропасть, либо прекрасная возможность для Китая. Это вполне может быть и то, и другое, предполагает The Guardian.
Решение США ввести пошлины в отношении соседей Китая затрудняет для китайских компаний возможность обхода пошлин путем перевода своих цепочек поставок в офшоры. Но это также может привести к непреднамеренному подрыву попыток США побудить регион объединиться против наращивания военной мощи Китая.
В марте министр обороны США Пит Хегсет совершил многонациональное турне по Азии, пообещав переключить внимание США на Индо-Тихоокеанский регион “перед лицом агрессии коммунистического Китая в регионе”. Хегсет выступил с комментариями на Филиппинах, ключевом союзнике США в области безопасности. Он также назвал Японию “страной-воином”, которая “незаменима” в борьбе с Китаем. Но вскоре после его поездки США объявили о введении пошлин в размере 17% на импорт с Филиппин и 24% на импорт из Японии.
Китай гневно отреагировал на комментарии Хегсета о Японии, обвинив США в “разжигании идеологического антагонизма”.
Но если отбросить риторику, Китай использует уход США как стабильного экономического партнера как возможность укрепить свои отношения с соседями. Китай ослабил торговые ограничения в отношении Японии и попытался достичь соглашений с Индией по спорной приграничной территории Ладакх.
Этот дипломатический нажим затруднит для США возможность повлиять на союзников в Азии, чтобы они объединились против Китая. Тем временем, быстрое наращивание военной мощи Китая продолжается. В этом году Китай увеличит расходы на оборону на 7,2%, продолжая тенденцию к увеличению расходов на оборону быстрее, чем рост ВВП, который в прошлом году составил 5%. По оценкам Министерства обороны США, реальные военные расходы Китая на 40-90% превышают его государственный бюджет.
Теперь снова о сателлитах: Тайвань. Растущая угроза, исходящая от Китая, ощущается на Тайване сильнее, чем где-либо еще, утверждает The Guardian. Реорганизация Народно-освободительной армии Китая (НОАК), предпринятая Си Цзиньпином, в первую очередь направлена на то, чтобы иметь возможность аннексировать Тайвань силой, если Пекин не сможет заставить его признать китайское правление. Ресурсы и руководство переместились на восток, отдавая предпочтение военно-морскому флоту, и в настоящее время совместные операции включают все более милитаризованную береговую охрану и военизированный флот Китая, состоящий из судов морского ополчения.
Тайбэй, который не может надеяться сравниться с НОАК в военном отношении, готовится к этому. Но ему также пришлось отреагировать на второй президентский срок Трампа, который продемонстрировал некоторое ухудшение положения на Тайване: США являются самым важным партнером Тайваня в области безопасности, который по закону обязан предоставить Тайбэю средства для самообороны.
Но во время своей предвыборной кампании и после вступления в должность Трамп ставил под сомнение ценность поддержки Тайваня со стороны США и предлагал платить за защиту. Его администрация также призвала к значительному увеличению расходов Тайваня на оборону с нынешних менее чем 3% до целых 10% от ВВП. Правительство Тайваня заявляет, что это невозможно и потребует затрат почти столько же, сколько весь годовой операционный бюджет центрального правительства в размере 92 млрд долларов США.
Вместо этого президент Тайваня Лай Циндэ пообещал увеличить общие расходы на оборону более чем до 3% ВВП – при условии, что это удастся преодолеть через крайне обструкционистский законодательный орган, контролируемый оппозицией. Он также отметил, что за последние восемь лет ВВП Тайваня вырос, поэтому, хотя процентный показатель оставался низким, в реальном выражении бюджет национальной обороны Тайваня увеличился на 80%.
Тайвань закупает оружие у США на миллиарды долларов. В рамках своих усилий по смягчению риторики Трампа о торговом дисбалансе Тайвань пообещал закупать больше.
Президент Лай усилил меры безопасности, чтобы противостоять Китаю, и запустил крупную программу по повышению социальной и оборонной устойчивости Тайваня, объединив усилия правительства и общественных организаций для усиления защиты энергетической, коммуникационной и другой критически важной инфраструктуры Тайваня, а также для лучшей подготовки 24-миллионного населения к кризису.
Еще один американский союзник в регионе – Филиппины. При президенте Фердинанде Маркосе-младшем Филиппины заняли более жесткую позицию в отношении Китая и сблизились с США, с которыми у них заключен договор о взаимной обороне. США был предоставлен расширенный доступ к филиппинским военным базам, и обе страны также договорились расширить обмен разведывательными данными и технологиями, чтобы разрешить продажу оружия США Филиппинам.
Вашингтон сам обратил внимание на договор о взаимной обороне с Манилой. В прошлом месяце Хегсет встретился с Маркосом в Маниле и заявил, что две страны должны встать “плечом к плечу” перед лицом угрозы, которую представляет Китай.
Филиппины модернизируют свои вооруженные силы – только в этом году на это выделено 35 миллиардов долларов – и укрепляют партнерские отношения с союзниками, борясь с напористостью Китая в регионе, особенно в спорном Южно-Китайском море.
Позднее в этом месяце США и Филиппины проведут ежегодные военные учения, известные как “Баликатан”. В них также примут участие военнослужащие из Австралии, а также наблюдатели из Японии и, впервые, Польши и Чехии.
Вьетнам – явно не сателлит США, но и не тот противник, который всыпал некогда американцам по первое число так, что фантомные боли ощущаются по сей день. Вьетнам, как и многие страны Юго-Восточной Азии, всегда старался не принимать чью-либо сторону в соперничестве между США и Китаем. Поскольку напряженность резко возросла при новой администрации Трампа, которая недавно объявила о введении суровых 46-процентных пошлин для Вьетнама, балансировать стало особенно сложно.
Когда президент Китая Си Цзиньпин посетил Ханой вскоре после объявления тарифов, Трамп предположил, что обе стороны обсуждают, как “надуть” США. Его комментарии подчеркивают тот факт, что Ханой пытается продолжать жонглировать.
Вьетнам стремится умиротворить Вашингтон, чтобы тот снизил его тарифы. Сообщается, что Вьетнам готовится принять жесткие меры в отношении китайских товаров, поставляемых со своей территории, и ужесточить контроль за экспортом чувствительных товаров в Китай. Он также обещает закупать больше американских товаров, в том числе для обороны и безопасности.
Вьетнам считает и США, и Китай важными экономическими партнерами. Вашингтон также является полезным противовесом напористости Пекина в Южно-Китайском море, где претензии Китая совпадают с претензиями Вьетнама.
Прошлый год стал рекордным по строительству Вьетнамом островов в Южно-Китайском море, пишет The Guardian. В феврале министерство иностранных дел Китая раскритиковало строительные работы Вьетнама по строительству взлетно-посадочной полосы на рифе Барк-Канада в архипелаге Спратли. Пекин утверждает, что острова “незаконно оккупированы” Вьетнамом.
По мере завершения работ по созданию таких полигонов станут очевидны оборонные возможности, которые Вьетнам планирует создать на отвоеванных землях, что, вероятно, вызовет противодействие Китая.
Вьетнам также стремится укрепить свой военный потенциал, в том числе путем развития собственной оборонной промышленности.
А вот еще один – быть может, главный – сателлит США: Япония.
Высказывания Трампа по возвращении в Белый дом вызвали чувство дежавю у Японии и Южной Кореи, двух главных союзников США в Северо-Восточной Азии. Повторяя свою критику времен своего первого президентского срока, Трамп недавно пожаловался на то, что американо-японский договор о безопасности оказался “таким односторонним”, что, по мнению Трампа, указывает на расходы, которые несет Вашингтон, размещая около 50 000 военнослужащих в Японии.
Токио выделяет 2 миллиарда долларов на покрытие расходов по размещению американских войск, которые, согласно условиям договора, обязуются встать на защиту Японии в случае нападения на нее.
Под руководством ястребиного премьер–министра – и союзника Трампа – Синдзо Абэ Страна восходящего солнца начала укреплять свою оборонную позицию в 2022 году, включая обещания закупать больше оружия у США. Последующие премьер-министры последовали его примеру, пообещав удвоить расходы на оборону к 2027 году, чтобы они составляли 2% ВВП.
По данным министерства обороны, расходы Японии на оборону, как ожидается, достигнут 9,9 трлн иен (70 млрд долларов) в период до марта 2026 года, что эквивалентно 1,8% валового внутреннего продукта.
Министр обороны генерал Накатани недавно упомянул о растущем давлении со стороны Вашингтона, который требует взять на себя больше расходов на оборону и размещение американских войск. Последний прогноз расходов “показывает, что наши усилия по укреплению нашего оборонного потенциала неуклонно продвигаются”, – сказал он. Но наращивания вооружений Токио, возможно, все еще недостаточно. Элбридж Колби, политический руководитель Пентагона при Трампе, недавно потребовал, чтобы Япония увеличила военные расходы до 3% от ВВП.
Увеличение расходов сопровождалось укреплением потенциала, включая планы по развертыванию ракет большой дальности, способных нанести удар по Китаю и Северной Корее, а также принятие позиции, которая позволила бы Японии первой нанести удар по вражеским базам, если бы она считала, что нападение неизбежно – позиция, которую критики называют нарушением чисто оборонительной “пацифистской” конституции страны.
Не забудем и про Южную Корею. Внутриполитические потрясения последних пяти месяцев вызвали тревогу в США и Японии по поводу приверженности Южной Кореи региональной безопасности. Импичмент президента-путчиста Юн Сок Ёля означает, что страна изберет нового лидера 10 июня, и опросы общественного мнения показывают, что либерал Ли Чжэ Мен является фаворитом на смену Юну, проамерикански настроенному консерватору.
Несмотря на то, что он пытается преодолеть травму, вызванную судебным процессом по делу об импичменте Юна, мало что указывает на то, как далеко зайдет новый президент в сопротивлении требованиям Вашингтона увеличить расходы на свою оборону и разместить около 28 000 военнослужащих.
Военное присутствие США на Юге уже давно имеет жизненно важное значение для способности Сеула сдерживать потенциальное нападение Северной Кореи, обладающей ядерным оружием, утверждает The Guardian.
Напряженность в отношениях между двумя Кореями возросла при президенте Юне. Поскольку Трамп сосредоточен на конфликтах на Украине и Ближнем Востоке, есть опасения, что лидер КНДР Ким Чен Ын может почувствовать себя вправе вести себя более вызывающе, полагает The Guardian.
Некоторые законодатели были обеспокоены пренебрежительным обращением Трампа с киевским политиком Владимиром Зеленским в Овальном кабинете в феврале. Это посеяло в Сеуле семена сомнений в твердости приверженности Вашингтона обеспечению безопасности Южной Кореи, которая является основой двусторонних связей после окончания корейской войны 1950-53 годов.
Сеул теперь затрагивает щекотливую тему создания собственных средств ядерного сдерживания, независимых от ядерного зонтика США. Когда-то это было уделом консервативных ястребов, а теперь прогрессивные комментаторы призывают, чтобы Юг тоже стал обладателем потенциалом для превращения расщепляющегося материала в ядерное оружие.